Галина Александрова - Домовёнок Кузька и его сундучок

— До смер-ти за-ще-ко-ти-те, — еле выговорил Бубуня. — Спа-си-те, все сде-ла-ю.

— Вернешь радость лесным жителям? — спрашивает Кузька, а сам в руках сундучок держит.

— Вер-ну, — плачет Бубуня.

— Дай слово злого волшебника Бубуни, что вернешь сундучок и домой нас отправишь!

— Да-ю сло-во зло-го вол-шеб-ни-ка Бу-бу-ни, — сквозь смех пролепетал Бубуня.

Закрыл тогда сундучок Кузька. Что ни говори, а даже злые волшебники слово свое держат. Кого-кого, а себя они уважают.

Поднялся с грязного пола Бубуня, утер слезы да и полез к себе в стол. Достает оттуда череп человеческий и говорит:

— Тут радость лесных жителей. Только не открывай, а то умру ведь.

Взял Кузька череп, но не послушался Бубуни, приоткрыл немного. Смотрит — светится в нем, переливается на все цвета радуги радость лесная. Не стал Кузька ждать, когда до конца Бубуня свое слово сдержит, вынул листок с живого дерева из сундучка да и говорит:

— Лети, листок, на восток, забери с собой беду-лебеду.

А тут листок и говорит:

— Так ведь нет никакой беды.

— Тогда унеси, листок, нас с Попрыгунчиком и Лешиком домой.

Стал листок огромным, как ковер-самолет. И не успел Бубуня очухаться, как улетели и Кузька, и Лешик, и Попрыгунчик на том листке.

Высадил листок Попрыгунчика дома, на поляне, а Лешика и Кузю дальше понес.

А как появился родной лес, открыл Кузька череп Бубуни и щедрой рукой стал рассыпать радость по лесу.

И сразу изменился лес до неузнаваемости. Очухались лешие, принялись порядок наводить, цветы зацвели, птицы стали гнезда вить. Перестали плакать русалки и устроили огромный хоровод. Даже батюшка Водяной к ним присоединился.

А на болоте что твориться стало! Кикиморы давай друг дружку щипать, хихикать на весь лес. Озорничают, друг в дружку грязью кидают, радуются!

Опустился листочек в лесу, тут Лешик и говорит:

— Пошли, Кузя, к нам на праздник! Ведь это ты радость лесу вернул!

Но Кузька тряхнул лохматой головой и отвечает:

— Нет, Лешик, в другой раз я зайду, когда будет в лесу настоящий праздник. У меня ведь дома бабка Настасья без радости осталась, из рук, поди, все валится. Пора мне домой, ведь я домовой все-таки. Не могу я без дома да печки.

Не стал его отговаривать Лешик, только обнял на прощание.

— Заходи в гости, Кузя, обязательно заходи.

— Зайду, — улыбнулся Кузька.

Сел на листочек домовенок да и полетел домой. В красивую деревеньку на речке Безымянке, в домик с расписными русалками на воротах, к бабке Настасье, к печке, щам да гречневой каше.