Computers - Мулан

— Мы погибнем! Мы точно погибнем! Нас ничто не спасет!

Хан уже был на самом краю пропасти. Он сделал последнее героическое усилие, пытаясь удержаться, но все было напрасно, и конь вместе с всадницей, спиной вперед, полетел с обрыва в облаках снежной пыли. В последний миг, уже падая, Мулан выдернула из чехла рядом с седлом тугой лук и послала вверх стрелу с веревкой.

Стоя возле камней над обрывом, Яо говорил, чуть не плача:

— И все из-за того, что у меня руки дырявые! Как я мог их упустить?

И в этот самый миг прямо в руки к нему упала стрела с привязанной к ней веревкой. На этот раз Яо не сплоховал и моментально сжал кулаки, схватив стрелу. Веревка натянулась, как струна, и потащила его к обрыву. Все солдаты, стоявшие рядом, ухватили Яо за руки, ноги, одежду, а кому не хватило места, хватались за веревку. И все-таки тяжесть была непосильной — вся эта куча людей мало-помалу сползала к обрыву. Гибель казалась неминуемой, но Яо скорее готов был умереть, чем выпустил бы веревку. Еще миг — и все бы полетели в пропасть, но тут на помощь подоспел гигант Чьен По. Он схватил всех своих друзей в охапку и без видимого усилия оттащил их от края обрыва.

Поднявшись на ноги, все ухватились за веревку и стали изо всех сил тянуть. Сначала внизу в тумане и снежной пыли ничего не было видно, потом показалось размытое темное пятно и, наконец, можно было рассмотреть коня с сидевшим на нем человеком, второй лежал поперек седла.

Мушу, сидя позади, бурно радовался:

— Я так и знал, что мы спасемся! Ну, ты крут, старик! — тут Мулан искоса укоризненно взглянула на него, и он быстро поправился, ухмыляясь:

— Извини, старуха…

Наконец Хан оказался возле самой кромки обрыва. Яо, свесившись между камней, ухватил Шанга поперек тела и с трудом вытащил его наверх. Мулан, уцепившись за камни, вскарабкалась следом, а Хан нащупал копытами выступающий под обрывом камень и встал на него. Несколько шагов — и он тоже оказался наверху, едва переставляя дрожащие ноги.

Капитан лежал на краю пропасти и тяжело дышал. Прошло несколько минут, и глаза его открылись. Он приподнялся на локте и осмотрелся. Мулан стояла рядом с ним на четвереньках, не в силах встать, а Линг в двух шагах от них удерживал остальных, говоря:

— Отойдите, ребята! Дайте ему отдышаться…

— Бинг? — произнес Ли Шанг. — Ну, ты, оказывается, и сорвиголова! Теперь я обязан тебе жизнью… Я понял, что тебе можно доверять!

— Ура Бингу, храбрейшему среди нас! — заорал Линг, размахивая руками.

— Ты — король гор, вручаю тебе это звание! — кричал, подпрыгивая в восторге, Яо.

— Да, да! — и Чьен По на радостях слегка подтолкнул локтем троих солдат, стоявших рядом — те, как щепки, отлетели на несколько шагов.

Ли Шанг поднялся на ноги и протянул руку Мулан, которая все еще стояла на четвереньках. Та встала, выпрямившись… И вдруг снова согнулась и со стоном осела на снег. Ухватившись рукой за бок, она опустила глаза — ладонь была в крови.

— Что с тобой? — спросил Шанг и тут он увидел кровь. — Нужна помощь! Он ранен!

Мулан, опершись руками о снег, оседала все ниже. В глазах у нее темнело, она, будто сквозь туман, видела склонившегося над ней Шанга, и словно издалека доносился его голос:

— Бинг! Держись! Держись…

Небольшая палатка была поставлена под скалой на снегу, у подножия гор. Ли Шанг нервно ходил у палатки взад и вперед, все время бросая на нее беспокойные взгляды. Еще бы, ведь в палатке лекарь, спешно доставленный из лагеря под перевалом, оказывал помощь Бингу, благодаря героизму которого они одолели войско гуннов, и которому сам Шанг был обязан жизнью.

Линг, Яо и Чьен По сидели поблизости на камнях, тут же был привязан за повод Хан.

Наконец полог палатки распахнулся и старый лекарь вышел. Оглядевшись по сторонам, он поманил Ли Шанга и что-то тихонько сказал ему. Шанг подскочил, как ужаленный, и устремился в палатку.