Рикарда Тершак - Эльмолин

Возможно, эта редкая способность была связана с тем обстоятельством, что родители Сибиллы имели особые профессии, соединяющие, если можно так выразиться, небо и землю. Мама была садовницей. Смешивая песок, кирпичную пыль и цемент, мамины руки готовили такую замечательную почву, в которой нежные растения прекрасно себя чувствовали и расцветали. Она следила за их ростом, оберегала их от сорняков и вредителей, собирала урожай: корешки, плоды или цветы — в зависимости от вида. Она любила стоять босыми ногами на утрамбованной тропинке оранжереи и обрабатывать землю заботливыми руками. От этого двойного касания к ней шла сила. Когда она говорила, голос ее звучал мягко. Когда шла по улице, она напоминала глиняный сосуд, полный пышной, буйной зелени, выбивающейся за края.

Отец Сибиллы был человеком молчаливым. Ночи напролет сидел он возле своего блестящего медного телескопа и наблюдал за звездами. Его мысли кружили среди небесных светил, как будто у них там тоже была своя орбита. Его глаза несли в себе свет и небывалые краски звездных туманов. Он был уже очень стар.

В те времена впервые заговорили о том, что, возможно, когда–нибудь удастся найти жизнь в космосе. Именно этими поисками он и был занят. И при этом он не переставал удивляться чуду зарождения жизни в оранжерее своей жены — что также являлось причиной, по которой родители Сибиллы долгие годы жили в этой оранжерее, не особенно стремясь переехать в обыкновенное жилище.

И сколь безгранична была его радость, когда однажды ночью его жена родила на свет Сибиллу. Они тогда долго разговаривали друг с другом, и он поведал ей о своем умозаключении: а именно, о том, что непрерывный рост растений, появление на свет их ребенка и надежды на жизнь в космосе — отнюдь не три разные вещи, но суть одно и то же.

В оранжерее, под восходом и заходом солнца и звезд протекали первые годы Сибиллы. Тонкое стекло, отделявшее жилище от внешнего мира, едва оберегало ее от холода, снега или бури, зато предоставляло свободный обзор на все четыре стороны света. Распускающиеся листья, новая зелень, барабанящий град принадлежали миру Сибиллы. А еще порхающий воробей или хмурое, неделями непроглядное небо. Дождь был для Сибиллы настоящим событием: ведь он наполнял звоном тишину оранжереи.

В новом доме на берегу реки Сибилла нашла много удобств, которых не знала раньше. Она ежедневно пользовалась теплым душем, ходьба из одного помещения в другое была для нее игрой. Толстые каменные стены нового дома не пропускали сквозняков, с которыми ветер постоянно проникал сквозь щели оранжереи, но и солнце не могло здесь беспрепятственно светить повсюду. Оно могло проникать в помещение лишь несколько часов в день и притом лишь через окна.

А бегая по мягким шерстяным коврам, которыми был покрыт весь пол, она вспоминала влажную почву оранжереи, где при каждом шаге ступни ощущали песчинки и камешки.

И поскольку новые стены были до такой степени непрозрачны, что во всех углах лежали серые тени, родители Сибиллы покрасили их в чистый белый цвет, купили абсолютно белую мебель, белые ковры, белые занавески, и мама каждый день ставила во все углы, на все столы разноцветные букеты из оранжереи.

Отец мог теперь продолжить свои исследования на балконе, наблюдая ход светил.

И все пошло бы своим чередом в новом доме на берегу реки, не имей семейство Гайни десять кусачих собак. Эти собаки целый день носились туда–сюда и не пускали в дом никого, включая жильцов второго и третьего этажей.

Они охраняли вход. Что делается позади дома, их не интересовало.

Фанглингеров (привычных и не к такому) это мало потревожило. Они запросто раздобыли себе длинную лестницу, приставили ее с берега к своему балкону и весело забирались домой. Для второго этажа это, наверное, и вправду было не так уж трудно. К тому же умение пользоваться шаткой лестницей могло оказаться не лишним и в профессиональном смысле.

Гораздо острее проблема встала для Сибиллы и ее родителей. Приставить лестницу высотой в три этажа было бы слишком опасно, не говоря уже о том, как соорудить такую громадину.

Поначалу были некоторые неприятности с родителями Гайни, а потом Сибилла нашла решение: когда собаки замечали ее и кидались следом, и ей в тот же момент ужасно хотелось оказаться в своем белоснежном жилище, она проворно взбиралась на самую вершину старой ивы, склонившейся к дому, раскидывала руки и просто перелетала на свой балкон.