Эдит Несбит: Водяная магия

Спор грозил разгореться не на шутку, но стоило королю сделать одно легкое движение рукой, как все разом смолкли. Теперь перед ними был уже не просто ученый муж, но человек, призванный повелевать, слову или знаку которого было нельзя не подчиниться.

— Я требую тишины, — сказал он. — Если уж кому-нибудь из присутствующих здесь и пристало вести переговоры с монархами, то это мне. Но прежде мы должны покинуть Водный Остров; с минуты на минуту здесь появятся тысячи моих учеников — курсы глубокологии пользуются большой популярностью у местной молодежи. Я проведу вас другим, запасным ходом, а по дороге вы расскажете мне, каким образом в вашей компании очутился один из Глубинных Людей, наших исконных врагов… («Я преданный слуга принцессы», — быстро вставил Ульфин)… и почему вы хотите встретится с королем этой страны.

Они очень вовремя успели выбраться с Водного Острова, разминувшись с толпой студентов-глубокологов, и вернулись к месту, где на тучном мелководном лугу паслись их морские кони (самый лучший и рослый из которых, разумеется, был предоставлен в распоряжение Его Величества). Когда король увидел, с каким трудом отягощенные фальшивыми хвостами дети взбираются в седла, он сказал:

— Дочь моя, ты давно уже могла бы избавить их от этих оков.

— Но как? — спросила принцесса. — Они стянуты заговоренной нитью, которую не может разрезать мой ракушечный нож. Я уже пробовала.

— Ты можешь перекусить эту нить своими острыми зубками, — сказал король, — поскольку такие задачи по зубам только настоящей принцессе. Ничто иное здесь не поможет. Нет-нет, друг мой, — добавил он в ответ на протестующий возглас Ульфина, — в этом нет ничего унижающего ее достоинство. Принцессу не могут унизить никакие действия, совершаемые ею ради блага своих подданных и своих друзей.

Фрея охотно согласилась попробовать этот способ и, действительно, без особых проблем перекусила зубами заговоренные нити, после чего дети одели свои прежние хвосты и сразу же испытали огромное облегчение.

Они во весь опор помчались по направлению к городу, но, выехав из тоннеля на равнину, придержали коней, услышав впереди непонятный шум и увидев беспорядочно пробегающих мимо Людей Глубин.

— Нам следует поторопиться, — сказал король, — иначе наша мирная конференция будет сорвана, так и не успев начаться.

И они поспешили дальше. Крики и шум вокруг становились все сильнее, а толпы беглецов — все гуще. В конечном счете они запрудили всю улицу, и Ульфин предложил остановиться под аркой Астрологической Башни и посмотреть, что стало причиной этой паники. И вот вскоре на широких улицах огромного города в сверкании мечей, шлемов и боевых доспехов показались воины Мореландской армии, в первых рядах которых ехали принцесса Майя и их старинный приятель — а ныне генерал — Рубен.

— Ах, это Рубен! Это Руби! Мы спасены! — закричала Мэвис и бросилась было ему навстречу, но Фрэнсис вовремя успел ее остановить и зажать ей рукою рот.

— Погоди, — сказал он, — не забывай о нашем обещании не покидать плена без специального разрешения королевы. Нам надо поспешить во дворец и заключить мир до того, как туда доберутся нападающие.

— Вот это мудрая речь, — произнес король Мореландии.

— У нас нет времени на церемонии, — сказал Ульфин, — поэтому я проведу вас во дворец черным ходом, которым обычно пользуется прислуга, — и они, развернув коней, поскакали прочь от победоносной армии и спустя несколько минут спешились перед входом в боковое крыло дворца.

Королева Глубинной Страны и ее царственный супруг сидели на своем двухместном троне — не том богато украшенном троне, что стоял в парадном зале дворца, а повседневном, менее роскошном, но зато гораздо более удобном троне, установленном в одном из внутренних дворцовых покоев. Их по обыкновению печальные лица озарялись подобием улыбок лишь в те минуты, когда они наблюдали за прыжками и ужимками их новой любимицы, маленькой земной девочки, названной ими Фидо, которая резвилась как котенок, играя с мячиком, сплетенным из мягких нитей розовых водорослей.

— Милая малышка Фидо, иди ко мне, — позвала ее королева, и девочка, когда-то прежде носившая имя Кэтлин, охотно подбежала и уселась на колени своей нынешней хозяйки, которая ласково погладила ее по голове.

— Ты знаешь, мне порою снятся очень странные сны, — сказала королева, обращаясь к своему мужу. — Они настолько живые и яркие, что скорее походят на воспоминания о чем-то бывшем в действительности.