Эдит Несбит: Заколдованный замок

— Ладно-ладно, — сказал Джеральд (который изо всех сил пытался ее утешить). — Мы чем-нибудь можем тебе помочь, или нам лучше уйти?

— Лучше уйти! — заявил Джимми. — Я чаю хочу!

— Чаю! — разгневался голос. — Ты хочешь уйти домой, и пить свой чай, и совершенно забыть обо мне — и это после того, как вы втравили меня в эту историю?!

— Знаешь, из всех принцесс, о которых я когда-либо слышал, ты самая бессовестная!.. — начал было свою инвективу Джеральд, но Кэтлин поспешно перебила его.

— Не надо ее ругать, — вступилась она. — Только подумай, как это ужасно — вдруг стать невидимкой!

— Все равно моя тетка не так уж меня и любит, — заговорила невидимая Мейбл. — Она меня даже на ярмарку не взяла только за то, что я забыла убрать на место старые башмаки королевы Елизаветы — я вынула их из стеклянного ящика, чтобы примерить.

— Они тебе подошли? — с живым интересом спросила Кэтлин.

— Совсем не подошли: они такие крошечные, — проворчала Мейбл, — что вообще ни на кого налезть не могут.

— Хочу чаю! — возопил неугомонный Джимми.

— Все-таки, нам, пожалуй, и впрямь пора идти, — сказал Джеральд. — Ведь мы так и так ничем не можем тебе помочь.

— Вам надо все рассказать своей тете, — мягко посоветовала Кэтлин.

— Ни за что! — простонала невидимка. — Ни за что! Возьмите меня с собой! Я оставлю ей записку, что сбежала из дому.

— Вздор какой! Девочки не сбегают из дому.

— Очень даже сбегают, — голос снова доносился откуда-то с пола. — Вот возьму и прокрадусь на корабль, хотя бы зайцем, если там не понадобится… эта, как ее… как называется юнга, если он девочка?

— Ты ни в коем случае не должна так поступать! — строго возразила Кэтлин.

— А что же мне делать?

— В самом деле, — сказал Джеральд, — она и впрямь не знает, что ей делать. Она должна пойти домой вместе с нами, и мы…

— Выпьем чаю! — завопил Джимми, вскакивая.

— Соберем совет и все обдумаем.

— После чая! — настаивал Джимми.

— Но ведь тетя придет и не застанет ее дома.

— Она все равно не увидит меня, даже если я и останусь.

— Пошли же наконец! — потребовал Джимми.

— Но ведь тетя подумает, что с ней что-то случилось.

— А разве со мной ничего не случилось?

— Тогда она обратится в полицию, и тебя будут искать.

— И все равно не найдут, — здраво рассудил Джеральд. — Это будет получше любого переодевания!

— Я совершенно уверена, что тетка предпочтет вовсе не видеть меня, чем застать в таком виде! — заявила Мейбл. — Она этого не переживет. У нее и так бывают мигрени. Я сейчас напишу ей письмо, и мы бросим его в большой почтовый ящик у ворот, когда будем уходить отсюда. Найдется у вас карандаш и клочок бумаги?

Джеральд выудил из кармана блокнот с блестящими листочками, на котором надо писать не обычным черным карандашом, а костяным стержнем со свинцовой головкой. Зато этот свинцовый карандашик не берет никакую другую бумагу, кроме таких вот листочков, как в блокноте у Джеральда, и это страшно неудобно, особенно если ты торопишься, а подходящей бумаги нет под рукой. И вот все трое уставились на причудливое зрелище: костяная палочка со свинцовым острием повисла в воздухе под совершенно немыслимым косым углом и быстро задвигалась — точно так же, как двигается любой карандаш, когда им что-либо пишут.

— Можно заглянуть тебе через плечо? — спросила Кэтлин.

Ей никто не ответил. Карандаш продолжал что-то писать.

— Ты не против, если мы это прочтем? — переспросила Кэтлин.

— Да, пожалуйста, — раздался голос невидимки, словно склонившейся над бумагой. — Я же кивнула, ты что, не видела? Ой, я и забыла, что когда я киваю, этого тоже никто не видит!

Карандаш выводил аккуратные округлые буквы на вырванном из блокнота листке. Вот что там было написано:

«Дорогая тетя!

Боюсь, что какое-то время мы не сможем увидеться. Меня удочерила леди, которая проезжала мимо в своей машине, и мы поехали прямо к морю, а там мы вместе сядем на корабль. Преследовать меня бесполезно. Прощай и будь счастлива. Надеюсь, ты хорошо провела время на ярмарке.

— Сплошное вранье, — заявил Джимми.

— Вовсе не вранье, а придумка, — возмутилась Мейбл. — Если я напишу, что стала невидимкой, она уж точно назовет это враньем.

— Ладно, пошли! — не утерпел Джимми. — Поспорить и на ходу можно.

Джеральд сложил бумажку так, как много лет назад научила его складывать записки одна индийская леди, и Мейбл повела их из парка другой, гораздо более короткой дорогой. Видимо, потому и весь путь домой оказался гораздо короче, чем дорога туда.