Эдит Несбит: Феникс и ковер

В следующее мгновение в комнату ворвалась привлеченная воплями Антеи мама. Еще через несколько секунд фейерверк был ликвидирован, и в комнате воцарилась гнетущая тишина. Дети стояли, разглядывая свои черные от сажи лица и осторожно косясь в направлении мамы, чье лицо было, напротив, неестественно белым.

Всем было ясно, что испытания привели к безвозвратной порче ковра и неминуемому наказанию постелью. Говорят, что все дороги ведут в Рим. Может быть, это и так, но по крайней мере в детстве все дороги ведут в постель и покоятся там вместе с вами до самого утра.

Остатки фейерверка были конфискованы, и папа собственноручно запустил их в небо на заднем дворе. Нужно сказать, что эта идея не очень понравилась маме, но папа быстро убедил ее, заметив: «А как же иначе, дорогая моя, нам обезопасить себя от этих юных поджигателей?»

Однако папа совсем забыл о том, что юные поджигатели были изгнаны в спальню, окна которой выходили как раз на задний двор, в результате чего им представилась редкая возможность из первых рядов полюбоваться восхитительным зрелищем, а заодно и оценить искусство, с которым папа обращался с огневиками.

На следующий день все было прощено и забыто. В детской провели генеральную уборку (как если бы на дворе была весна, а не глубокая осень) и побелили потолок.

После полудня мама куда-то ушла из дому; а назавтра, незадолго до вечернего чаепития, в дом пришел какой-то человек, согнувшийся под тяжестью свисавшего у него с плеч ковра. Папа заплатил ему, а мама сказала:

— Если ковер окажется не таким новым, как вы его нам расписали, вам придется его заменить.

Человек ответил:

— Там каждая ниточка на месте, мэм. А если и повывалилась которая, так за такую цену это все равно почти что даром. Я уж и то жалею, что отдал его ни за что, да разве мы, мужчины, можем устоять, когда нас просит леди, — правда, сэр?

С этими словами он подмигнул папе и отправился восвояси.

Ковер перенесли в спальню и расстелили на полу. Действительно, в нем не было видно ни единой дырочки.

Когда была развернута последняя складка, из ковра выпало что-то тяжелое и твердое. Дети тут же устроили кучу-малу, но Сирил оказался проворнее всех. Он схватил выпавший из ковра предмет и поднес его к газовой горелке, чтобы получше рассмотреть. На вид это было яйцо — желтое и очень блестящее, полупрозрачное и как бы светящееся изнутри странным, меняющим оттенки в зависимости от угла зрения светом. Обыкновенное каменное яйцо с просвечивающим через него огненным желтком.

— Мама, я могу оставить его себе? — с надеждой спросил Сирил и, конечно же, в ответ услышал «нет». Странноватую диковинку следовало немедленно отнести назад торговцу, потому что ему было уплачено только за ковер, а каменное яйцо с огненным желтком в нем не предполагалось.

Она объяснила детям, где находится магазин. Оказалось, что это совсем близко — на Кентиш-Таун-Роуд, рядом с отелем «Бык и калитка». Дети без труда нашли завалящую лавчонку, перед витриной которой возился торговец, выставляя прямо на тротуар заготовленную для продажи старую увечную мебель и стараясь раположить ее так, чтобы покупателям не было видно ни единой сломанной ножки. Едва приметив детей, он сразу же узнал их, и, не давая им раскрыть рта, завопил:

— Ну уж, нет! Я не беру назад ковров, так что можете проваливать со своми жалобами туда, откуда пришли. Сделка есть сделка — что куплено, назад не возвращается.

— Да мы и не хотим его возвращать, — сказал Сирил. — Просто в нем кое-что было…

— Если там что-то и было, так оно попало туда уже у вас в доме, — перебил его негодующий торговец. — Я не продаю вещей с сюрпризами. У меня тут все новенькое и чистенькое.

— Да я и не говорю, что наш ковер грязненький! — сказал Сирил. — Просто…

— Что, моль нашли? — спросил торговец. — Так возьмите «Боракса», и ей тут же крышка! Но, вообще-то, я думаю, что это какая-нибудь приблудная затесалась. У меня ковры всегда чистенькие — от и до! Когда я вам принес его, там не то что живой моли, но и ни одного яичка не было.

— А вот и не так! — перебила его Джейн. — Как раз яйцо-то там и было.

Тут торговец не вытерпел и затопал на детей ногами.

— А ну-ка, проваливайте, говорю вам! — заорал он. — А то я сейчас вызову полицию. Что обо мне подумают покупатели, если каждая малявка будет приходить сюда и говорить, что я подкладываю в свои товары яйца! Пошли отсюда, пока я вам уши не оборвал! Эй, констебль!