Клайв Льюис - Племянник чародея (с иллюстрациями)

– Очень важную гостью. Она, понимаешь ли, появилась, э… неожиданно…

– Что ты мелешь! – воскликнула тетя. – Никто не звонил в дверь.

Тут дверь распахнулась, и тетя не без удивления увидела огромную женщину в роскошных одеждах без рукавов. Глаза у великанши сверкали.

– Сколько мне ждать колесницу, раб? – прогрохотала колдунья. Дядя Эндрью сжался. Теперь, при ней, он немедленно забыл, что думал перед зеркалом. Но тетя Летти поднялась (она чинила матрас, стоя на коленях) и вышла на середину комнаты.

– Разреши осведомиться, Эндрью, – холодно спросила она, – кто эта особа?

– Знат-т-т-тная ин-н-ностранка, – как мог, отвечал он. – Исключ-ч-чительно…

– Какой вздор! – сказала тетя и обернулась к колдунье. – Вон из моего дома, бесстыжая тварь! – произнесла она погромче. – Я вызову полицию.

Колдунью она приняла за циркачку, голых рук – не любила.

– Кто эта тварь? – спросила королева. – На колени, несчастная, не то я сотру тебя в порошок!

– Прошу обходиться в моем доме без таких выражений, – сказала тетя.

Королева стала еще выше (или дяде Эндрью показалось). Глаза ее горели. Она подняла руку, как тогда, в своем королевстве, и произнесла слово – но ничего не случилось, только тетя брезгливо заметила:

– Так… Она еще и пьяна… Язык не слушается…

Наверное, колдунье стало очень страшно, когда она поняла, что в нашем мире заклятье не действует. Но она этого не показала. Нет, она кинулась вперед, подхватила тетю на руки, подняла как можно выше и швырнула, словно куклу. Пока тетя летела, служанка (которой выпало на редкость интересное утро) заглянула в дверь и сказала: «Простите, сэр, карета приехала».

– Веди меня, раб, – сказала колдунья. Дядя залепетал было: «Вынужден протестовать… да… весьма прискорбно…», но королева метнула на него взгляд, он мгновенно онемел и затрусил вслед за нею. Дигори сбежал сверху как раз тогда, когда хлопнула входная дверь.

– Ну, вот, – сказал он. – Теперь она бегает по Лондону… Да еще с дядей. Что они натворят?

– Ой! – сказала служанка (которой выпало такое дивное утро). – Ой, мастер [1]Дигори, мисс Кеттерли ушиблась! – И они побежали к тете.

Если бы тетя упала на пол или даже на ковер, она бы, мне кажется, переломала все кости; но к счастью она приземлилась на матрас. Женщина она была стойкая (такими тогда были почти все тети) и, понюхав нашатыря, сказала: «Ах, не волнуйтесь вы по пустякам». После чего начала действовать.

– Сарра, – велела она служанке (которой еще не доводилось так радоваться), – бегите в полицию и сообщите, что в городе беснуется умалишенная особа. Обед моей сестре я отнесу сама.

Дигори помог ей отнести обед; потом они сами пообедали; потом он стал думать.

Итак, надо было как можно скорее вытащить колдунью из нашего мира. Мама ее видеть не должна ни за что на свете. По городу ей ходить нельзя, чего-нибудь натворит. Дигори не знал, что ей не удалось испепелить тетю, но зато прекрасно помнил, как она испепелила дверь. Не знал он и того, что здесь, у нас, сила ее не действует; зато знал, что она хочет завоевать весь мир. «Сейчас, – думал он, – она, наверное, стирает с лица земли Бэкингемский дворец или парламент, а уж полисмены едва ли не все стали маленькими кучками пепла. И поделать ничего нельзя… Но ведь кольца вроде магнитов, – вспомнил он. – Надо ее тронуть, и кольцо вытянет нас, хотя бы в тот лес. Интересно, станет ей там опять плохо? Место на нее подействовало или она просто испугалась? Да, но где же ее найти? Тетя меня на улицу не пустит, во всяком случае – спросит, куда я иду. И денег у меня нет, так, мелочь, на омнибус не хватит, ведь объехать надо весь город. И куда, собственно, ехать? Интересно, дядя еще при ней?»

Оставалось сидеть дома и ждать и ее, и дядю. Если они вернутся, надо побыстрее надеть кольцо и сразу же тронуть колдунью. Пускать ее в дом нельзя; значит, надо стеречь у двери, как кот у мышиной норки. Дигори пошел в переднюю и прижался носом к окошку, откуда были видны и крыльцо, и улица, так что пропустить он никого не мог. «А где же теперь Полли?» – подумал он.

Думал он не меньше получаса, но вы себе голову не ломайте, я вам скажу. Полли опоздала к обеду и промочила к тому же ноги. На все расспросы она говорила, что гуляла с Дигори Керком, а ноги промочила в пруду. Когда ее спросили, где этот пруд, она отвечала: «В лесу»; когда ее спросили, где лес, она отвечала: «Не знаю». И мама решила, что она забрела в какой-нибудь дальний парк, где шлепала по лужам. Естественно (для тех, конечно, времен), ей запретили гулять – особенно с «этим Керком», не дали сладкого и велели два часа не выходить из детской.