Лиз Кесслер - Правдивая история про девочку Эмили и морское чудовище

Я уплывала все дальше и дальше от страшного места. Очень скоро море снова стало неглубоким и спокойным, как ни в чем не бывало. Но мне на сегодня хватило приключений. Я пулей промчалась к нашей бухте и, задыхаясь, притормозила лишь у корабля. Выбралась на палубу и, тяжело дыша, уселась на полу, ожидая, когда хвост станет ногами.

Из каюты выглянула мама.

— У тебя всё в порядке, малыш? — спросила она, протягивая полотенце.

Я кивнула, не в силах ответить, и отправилась за ней на кухню, вытираясь на ходу.

— Держи, — мама положила передо мной пару луковиц и нож. — Давай-ка, помогай. — Тут она внимательнее вгляделась в мое лицо. — У тебя точно всё в порядке?

Хороший вопрос. Я уже открыла рот, чтобы ответить, но тут снизу донеслись какие-то голоса.

— Кто это?

— Гости. Они внизу, вместе с папой. Всё время кто-то приходит.

Я аккуратно прикрыла крышку люка. У меня просто не было сил знакомиться сейчас с новыми людьми. И я не хотела, чтобы папа слышал, о чем я сейчас буду говорить. Сама не знаю, почему. Наверное, не хотелось его огорчать. Он был такой счастливый, и так мне улыбался, и смотрел с такой любовью. Хотя это как раз не удивительно, если учесть, что последний раз он видел меня еще младенцем. Зачем ему знать, что его дочка сейчас не очень счастлива и, вообще, уже не уверена, что ей нравится это сказочное место…

— Мам, — я дрожащими руками чистила луковицу.

— М-м-м?

Во рту у нее была чайная ложка — она считает, что так глаза будут меньше слезиться от лука.

— Ты слышала раньше эту историю, которую нам по дороге рассказывал Арчи? Про гигантский колодец в океане?

— Иаи ооэ оэаэ? — переспросила она, и ложка смешно задвигалась у нее во рту.

— Чего-чего?

— Гигантский колодец в океане? — повторила мама, вынимая ложку.

— Который ведет в глубочайшие глубины, — добавила я, вздрагивая. — Я сейчас почувствовала в море что-то странное. Меня чуть не утянуло в глубину.

— Эмили, ты не должна туда плавать! — Мама схватила меня за руки. — Держись у самого берега.

У меня сжалось горло.

— Это было что-то очень сильное, — тихо сказала я.

— Еще бы не сильное! Эта сила охраняет огромную территорию! Ты же слышала, что говорил Арчи. Ты поняла, что я тебе сказала, Эмили?

Я кивнула, с трудом сглатывая.

— Да, я поняла.

Она смотрела мне прямо в глаза, не давая отвернуться.

— Я не вынесу, если потеряю тебя, Эмили. Обещай, что будешь держаться подальше от того места.

— Обещаю.

Мама притянула меня к себе и крепко обняла.

— Вот и хорошо, вот и ладно, — сказала она. — Глупышка, да ты же вся дрожишь. — Она прижала меня к себе еще крепче. — Ну всё, уже всё в порядке. Давай лучше дорежем этот слезоточивый овощ, и не будем больше думать о гигантских колодцах и глубочайших глубинах. Договорились?

— Договорились, — я слабо улыбнулась. — Я постараюсь.

После этого мы трудились молча. Я не знала, что сказать. К сожалению, несколько луковиц не помогли мне забыть страх, который я испытала, когда что-то хватало меня, словно мощными акульими челюстями, и тащило, волокло на самое дно океана.

Русалки? Ага, сейчас!

Ну, вы прям как мой папа.

Он тоже верит, что они существуют. Утверждает, что видел одну, когда возвращался домой из «Рыболова», местной пивной. Видел совершенно ясно своими собственными глазами.

— Это красноречиво показывает, что происходит с твоим зрением после десяти пинт «Гиннесса», — заявила мама. — Да ты после пива день от ночи не отличишь!

— Ясно как день, — повторил папа. — Есть такое образное выражение, дорогая.

На это мама сказала, что если он будет продолжать в том же духе, то может увидать кое-что похуже русалок. Потом она накинулась на меня за то, что я вечно бросаю где попало свой журнал «Поболтаем». Только и знают оба, что орать друг на друга да меня пилить. Это теперь их главное занятие.

Но они не всегда такими были. Во всяком случае, раньше они так часто не ссорились. Всё началось после того, как на заседании городского совета было решено снести дом, в котором мы живем. Он стоит прямо на пристани, а Совет считает, что это опасно. Беда в том, что работают родители тоже на пристани. Одним махом подъемного крана или взрывом динамита — я не знаю, как это делается, — они лишаются и жилья, и работы.