Брайан Джейкс: Непобедимая Моди

Виска задержал брата:

— Стой! Он мне живым нужен.

Кодж оперся на вилы и почесал обрубок хвоста.

— Живым? На кой?

Длиннозуб хмыкнул, покачал головой:

Ты, Кодж, не только хвоста лишился, а и умишка тоже, как я погляжу. Ты глянь на этого пса, глянь глазами-то. Глаза разуй. Видишь?

Кодж уставился на Гораса. Глядел на него и Виска, и глядел так, как будто барсук ему понравился. А Горас тем временем рвался на цепи, пытаясь достать кого-нибудь из удравшей нечисти, рвал когтями палубу, отдирая от дерева длинные щепки-стружки. На обнаженных зубах его выступила пена, из глотки вырывался оглушительный рев, грудная клетка вздымалась и опускалась. Но наибольший страх внушали его глаза, напитанные кровью. Казалось, такие глаза не могли принадлежать ни одному из земных зверей. Как будто демон вырвался из Темных Лесов и бушевал на палубе пиратского парусника.

Виска отобрал у брата вилы и пробормотал:

— Да, братец Огузок, он бы к твоему обрубку хвоста и обрубок головы добавил, коли бы ты к нему поближе придвинулся.

Кодж недовольно покосился на брата. Он не любил, когда его называли Огузком. Противное прозвище приклеилось к нему еще в детстве, когда в драке ему отшибли хвост. Кодж плюнул в сторону Гораса и буркнул:

— Этот пес совсем рехнулся, умом подвинулся, видишь? Говорю тебе, надо его порешить, хочешь, сам пришей, а не то я, давай…

Не отвечая, Виска крикнул в сторону команды:

— К псу не подходить, жрать-пить ему не давать, курс на юг держать. Я с Коджем в каюте.

Обойдя Гораса, Виска увлек брата и свою каюту.

Наполнив две кружки водорослевым грогом, Виска сунул одну в лапы Коджу и принялся втолковывать непонятливому братцу свой хитроумный план:

— Ты меня слушай, я о таких полосатых собаках слыхал, не видал только. Это у них называется берсерк, а еще жажда крови, не то бешенство крови тоже называется. Мне Дикий Вихрь сказывал.

— Сам Диковихрь… — почтительно повторил Кодж кличку великого разбойника.

— Да, он, — закивал Длиннозуб. — Его ведь и самого ухлопал такой полосатый берсер… беркер… ну, в общем, жаждокровный такой. Такая горка со смешным именем… Самаркандослон, что ли… Крепость в горе. На южных берегах. Тот полосатый жаждокровный… вроде Пеплоглаз по имени. Его ничем не взять, топоры отскакивают, стрелы ломаются…

Кодж хлюпнул, отхлебнув вонючего грога, утер пасть рукавом.

— Да-а, Диковихря-то одолеть… не шутка… Свирепый воин, должно быть, этот Пепел бешеный… Слушай, на кой тебе этот полосатый, если он бешеный? Лучшее лекарство от любого бешенства — это порешить его, да поскорее.

Виска хитро подмигнул брату:

— Не-е, такой ценный зверь… и рыбам скормить? От него толк будет великий. У меня мудрый план.

— Да ну?

— Да, план… Мудрый, — повторил Виска, тоже отхлебнув грога. — Если его приручить, эту полосатую башку, то у нас целая армия появится. Он один целой армии стоит!

Коджа этот довод не убедил.

— Ты, часом, не заметил, как он Балида… того… приручил? Махнул лапой — и остался я без помощника. Ха! Как ты его приручишь, если к нему не подойти?

Виска изящно склонил набок красивую голову и мило улыбнулся.

— Добрый у меня братец, мозгов бы ему только… Да ничего, у меня мозгов на двоих хватит. Ты не слыхал, что голод и жажда — лучшие укротители да дрессировщики? Посидит Каменная Башка у мачты на цепи, попостится, а потом будет моим лучшим другом. Мышкой комнатной станет.

Кодж уважительно глянул на брата:

— Да, умный ты у нас, не зря же капитан! А вот скажи, брат, зачем мы к югу идем?

Кодж потянулся было за фляжкой с грогом, но Виска схватил ее раньше.

— На юг идем, потому что я так приказал. И не надо нам на всякие горки страшные, вроде как этот Самаркандаслон. Я не такой дурень, как Дикий Вихрь, чтобы подставлять глотку бешеным барсукам. Там, на юге, куча мест, где есть что пограбить, повеселиться. Там найдем что получше, чем эти дохлые островки. И драться сами не будем. Это дело нам добудут другие.

— Кто? — Кодж вылупил глаза на брата.

— Каменная Башка, когда я его натаскаю, нам дорогу расчистит. Всех поубивает, а мы за ним прогуляемся…

Кодж совсем не возражал против веселой прогулки и легкой добычи, но он все же задал еще один вопрос:

— Дак, братец, а ежели мы не на горку эту Семи-лама… склон… то куда еще? У тебя ведь план… мудрый…

Виска долил ему в кружку грогу.

— Ты, братец, голову не ломай. Не утруждай себя попусту. Предоставь это мне. Уж я вас приведу, не беспокойся.