Редьярд Киплинг - Маугли

— Скоро из-под мяса покажется кость! — провыл Серый Брат.

Он был весь покрыт кровью, лившейся из множества неглубоких ран.

— А всё-таки ещё остаётся разгрызть кость, — ответил ему Маугли. — Эовава! Вот как действуем мы в джунглях.

И красное лезвие, точно пламя, скользнуло вдоль дола, задние ноги которого скрывались под телом большого волка.

— Это моя добыча, — сморщив ноздри, фыркнул этот волк. — Предоставь его мне.

— Разве у тебя в желудке всё ещё пусто, пришелец? — спросил Маугли.

Вон-толла был страшно изранен, тем не менее его зубы парализовали дола, который не мог повернуться и дотянуться до него.

— Клянусь быком, который купил меня, — с недобрым смехом сказал Маугли, — это бесхвостый!

И действительно, Вон-толла держал крупного, тёмного вожака.

— Неблагоразумно убивать детёнышей и волчиц, — продолжал Маугли, отирая рукой кровь со своих глаз, — в таком случае следовало убить также и пришельца, и, мне кажется, Вон-толла тебя убивает.

Один дол кинулся на помощь к своему вожаку, но раньше, чем его зубы схватили Вон-толла за бок, нож Маугли полоснул его по горлу, а Серый Брат докончил дело.

— Вот как делается у нас в джунглях, — сказал Маугли.

Вон-толла не ответил; челюсти пришельца всё сильнее сжимали спинной хребет вожака, но его собственная жизнь убывала. Дол вздрогнул; его голова опустилась; он перестал двигаться; Вон-толла упал на него.

— Хо! Долг крови уплачен, — сказал Маугли. — Спой песню Вон-толла.

— Он перестал охотиться, — ответил Серый Брат. — Да и Акела что-то уж долго молчит.

— Кость перегрызена! — прогремел Фао, сын Фаона. — Они убегают, кончайте, кончайте с ними, охотники Свободного Народа!

Один за другим долы уходили с этих тёмных и окровавленных песков в реку, в чащи джунглей, вверх или вниз по течению, спеша туда, где был свободен путь.

— Долг! Долг! — закричал Маугли. — Уплатите долг! Они убили Одинокого Волка! Не позволяйте ускользнуть ни одной собаке.

С ножом в руке юноша мчался к окраине берега, чтобы остановить всякого дола, который решится войти в воду; в это время из-под груды девяти убитых рыжих собак показалась голова Акелы и его передние лапы. Маугли опустился на колени подле Одинокого Волка.

— Ведь я же говорил, что это будет мой последний бой, — задыхаясь, прошептал Акела. — Это отличная охота. А ты, Маленький Брат?

— Я жив и убил многих.

— Да. Я умираю, и мне хотелось бы… хотелось бы умереть подле тебя, Маленький Брат.

Маугли положил страшно израненную голову Акелы к себе на колени и обвил руками его разорванную шею.

— Давно прошли старые дни Шер Хана, когда человеческий детёныш валялся в пыли.

— Нет, нет, я волк. У меня одна кожа со Свободным Народом! — с жаром произнёс Маугли. — Я не хочу быть человеком.

— Ты человек, Маленький Брат, — сказал Акела. — Ты человек, в противном случае, стая разбежалась бы перед нападением долов. Я обязан тебе жизнью, а сегодня ты спас и стаю, как я однажды спас тебя. Разве ты забыл? Теперь все долги заплачены. Иди к своему племени. Повторяю тебе, глаз моего глаза, эта охота окончена. Иди к своему племени.

— Никогда не уйду; я буду охотиться в джунглях. Ведь я же говорил это.

— После лета наступают дожди, после дождей приходит весна. Вернись к своим раньше, чем тебя прогонят.

— Кто прогонит меня?

— Маугли прогонит Маугли. Вернись к своим! Иди к людям.

— Когда Маугли прогонит Маугли, я уйду, — ответил юноша.

— Теперь всё сказано, — произнёс Акела. — Можешь ли ты, Маленький Брат, поднять меня на ноги? Ведь я тоже был вожаком Свободного Народа.

Очень осторожно Маугли снял с Акелы трупы и, нежно обняв обеими руками умирающего, поставил его на ноги. Одинокий Волк глубоко вздохнул и начал Песню Смерти, которую вожак стаи должен петь, умирая. Его голос крепчал, возвышался, звенел, пролетая через реку. Наконец Акела дошёл до последнего возгласа: «Хорошей охоты!» Он освободился из объятий Маугли, высоко подпрыгнул и упал на свою последнюю и страшную добычу, на убитых им долов.

Последние из обратившихся в бегство долов были настигнуты и перебиты безжалостными волчицами; но Маугли ничего не замечал, ни на что не обращал внимания; он сидел, опустив голову на колени. Мало-помалу шум и вой затихли; волки, хромая, с запёкшимися ранами вернулись назад, чтобы сосчитать потери. Пятнадцать охотников и шесть волчиц лежали мёртвые подле реки; остальные же, все без исключения, были ранены. Маугли всё сидел неподвижно, сидел до самого холодного рассвета. Вот влажная окровавленная морда Фао опустилась на его руку; Маугли отодвинулся, чтобы показать ему худое тело Акелы.