Вера Ферра-Микура - Путешествие в город чудаков

— А почему это нужно делать именно ночью? — спросила мама, переворачиваясь на другой бок.

— Эй, почему ночью? — крикнул папа из слухового окна.

Снаружи последовал ответ:

— Раньше я работал ночным сторожем, и теперь по ночам мне ужасно скучно. Меня зовут Визенклее. Можно, я переберусь к вам и немножко поболтаю?

— Мы — Штенгели, — бесстрашно ответил папа. — Но мы не хотим болтать. Мы уже спим.

— Хорошо, тогда я сыграю для вас ещё несколько песенок! — крикнул Визенклее.

— Огромное спасибо, — ответил папа.

— Очень мило с вашей стороны. Если вы позволите, я всё-таки через пять минут приду и прихвачу с собой бутылку смородинного сока.

Папа шумно вздохнул, потом рявкнул:

— Господин Визенклее, в такой поздний час мы ни в коем случае не откроем вам дверь!

Визенклее в ответ засмеялся и радостно ответил:

— О чём речь! У вас же нет дверей. Какое счастье, что вам не придётся бежать вниз из-за меня!

Немного погодя его шаги прозвучали на улице, затем в парадном и, наконец, на лестнице. Постучав в дверь чердака, господин Визенклее впорхнул к Штенгелям. В одной руке он держал подсвечник с тремя толстыми восковыми свечами, в другой — бутылку сока. А из нагрудного кармана его куртки торчала губная гармоника.

— Добрый вечер, — улыбаясь, сказал Визенклее, — я очень благодарен судьбе за то, что этот дом больше не пустует и что у меня такие очаровательные новые соседи.

Мама и папа Штенгели протёрли глаза и сказали:

— Ну что ж, садитесь, пожалуйста, господин Визенклее!

Всю ночь Визенклее провёл на чердаке Штенгелей. Когда он уставал играть на гармонике, то тут же принимался рассказывать различные истории.

Он поведал, например, как ему пришлось сражаться с одним толстым и с одним худым грабителем. Будучи ночным сторожем, Визенклее пережил массу всяких приключений. Горошеку и Анни эти приключения очень нравились, но в полночь дети уснули, а папа и мама вежливо слушали Визенклее до трёх часов утра. Наконец они тоже не выдержали и, зевая, вытянулись на своих матрацах, а папа Штенгель повёл себя настолько бестактно, что просто-напросто заткнул уши.

Однако Визенклее и не думал уходить домой. Едва только показалось солнце, он постучал пальцем по своей гармонике и громко сказал:

— С добрым утром, дорогие Штенгели!

— Вас также, — печально отозвался папа Штенгель.

— У меня прямо голова раскалывается! — пожаловалась мама. — Ну и ночка была!

— Совершенно верно! — подхватил Визенклее. — А какая чудесная луна! А сок! И вообще всё!

Папа Штенгель сделал три приседания и один кувырок, чтобы хоть немного прийти в себя.

— Сегодня у нас куча дел, — объявил он. — Мы; должны замуровать подземный ход и сколотить] дверь. Дом без двери всё равно что кастрюля без крышки.

— Или блоха без хоботка, — добавил Визенклее.

Он поймал в воздухе остатки рулета и стал жизнерадостно жевать. Покончив с едой, он сказал:

— Не бойтесь, я помогу вам. Из чувства благодарности.

Визенклее сдержал своё слово. Не прошло и часа, как он притащил в подвал целую гору кирпичей, корыто с глиной и ящик с инструментами, а потом принялся командовать:

— Глину — налево! Кирпичи — направо! За дело, друзья!

Он так рьяно взялся мешать раствор, что покраснел весь до ушей. Папа и мама Штенгели озабоченно следили за его действиями. Только Горошеку и Анни было не до забот. Они перелезали через стол и стулья, прыгали вокруг корыта и груды кирпичей, а иногда, хихикая, прятались в подземный ход, которому предстояло быть замурованным. Всё это было очень весело.

Визенклее, не произнося ни звука, ряд за рядом, укладывал кирпичи. Когда отверстие было почти замуровано, Визенклее выпрямился и торжественно провозгласил:

— Итак, мой труд будет сейчас завершён. Я кладу последний кирпич. Станьте все полукругом и внимательно смотрите.

Папа, мама и Горошек попробовали образовать полукруг и только тут заметили, что не хватает Анни.

— Анни, где ты? — крикнула мама.

В ответ раздался странный хохот, и непонятно было, откуда он исходит.

— Сдаётся мне, здесь есть привидения, — сказал Визенклее.

Папа и мама побледнели.

— Батюшки! — шёпотом сказали они.

А Горошек заглянул в дырку, куда должен был лечь последний кирпич, и увидел… кончик носа.

— Господин Визенклее, — закричал он, — вы же замуровали Анни!

Вслед за тем прозвучал замогильный голос:

— Выпустите меня, господин Визенклее! Я заблудилась и хочу выбраться назад, в погреб.