Сладкая соль - пакистанские сказки

У каждого народа существует свой фольклор, сформировавшийся под воздействием специфических исторических условий жизни и географической среды обитания. При его внимательном изучении становится более понятным национальный характер народа, его породившего. Этот богатейший фольклор пока еще очень мало знают за пределами страны. Известно, однако, что одна из самых влиятельных литературных организаций Синда — «Синдхское литературное бюро» опубликовало многотомный свод синдхского фольклора. К сожалению, эти богатства народной словесности Синда мало переводились на другие языки, а специалистов, знающих этот язык за пределами Пакистана и Индии, можно пересчитать по пальцам.

Богата народная литература на белуджском языке. Ее большую часть составляют баллады и народные песни, лирические и героические. В основе большинства баллад, легенд и героических песен лежат реальные исторические события, связанные с многочисленными длительными войнами между различными белуджскими племенами, а также между белуджами и не менее воинственными соседями. Разумеется, в произведениях народных рапсодов и сказителей повествование о действительно происходивших событиях расшивалось причудливыми узорами вымысла. Белуджские сказки довольно полно представлены в данной книге, хотя стали записываться сравнительно недавно.

Несколько лучше изучено творчество пенджабцев — самого многочисленного из народов Пакистана. Существует несколько сборников пенджабских сказок, записанных как в Пакистане, так и в Индии. При этом в Пакистане больше внимания уделялось сказкам, содержащим мусульманские. реалии или нейтральным, в Индии — тем, в которых действовали герои — индусы и сикхи — или упоминались индусские боги.

О том огромном значении, которое играл фольклор в жизни пуштунов, говорит хотя бы тот факт, что в Пешаваре — центре северо–западной пограничной провинции — есть целая Улица сказочников. Это поэтическое название, появившееся в старину, довольно точно передает характер данной части города. Один из европейских исследователей, наблюдая в этих местах выступления народных поэтов и сказочников, писал: «Базарный рассказчик обыкновенно останавливается в самом людном месте и начинает одну из своих историй. Тут же его окружает толпа, упивающаяся эпизодами повествования; прохожие и проезжие с трудом пробираются сквозь толпу, если не останавливаются сами, чтобы ее увеличить».

Народы современного Пакистана, обладающие своей особой культурной традицией, издавна поддерживали тесные связи между собой. Поэтому в их творчестве, в первую очередь в сказках, мы видим много общего, что объясняется сходными культурно–историческими условиями жизни народа. Более тысячи лет тому назад на их территориях появились первые мусульманские завоеватели, а вместе с ними пришли и проповедники ислама. Как правило, эти религиозные деятели превосходно знали более развитые в то время арабскую и персидскую литературу. По мере укрепления ислама в долине Инда влияние арабско–персидской культуры, ближневосточной литературной традиции на культуру народов, населяющих современный Пакистан, возрастало все больше. Вот почему в сказках пенджабцев и белуджей, синдхцев и пуштунов в равной мере встречаются цари–падишахи и министры–везиры, исламские судьи — кази и начальники местной полиции — котвалы, действуют волшебники — дивы и джинны, герои перед своими подвигами испрашивают благословения Аллаха и мусульманских святых.

Как уже отмечалось, у пакистанских народов нередко сказка соседствует с легендой, более того, легенда часто порывает связь со своей исторической первоосновой и сама превращается в сказку. И тем не менее в большинстве случаев разница между ними ощущается довольно четко. Если легенда сознательно ориентируется на какое‑то историческое событие (реальное или выдаваемое за реально происходившее), то в сказке видна отчетливая установка на вымысел, фантазию. Отсюда и разный характер изображения героев, разная локализация действия. В сказке герой, как правило, безымянен, действие происходит в «некоем царстве», без всякой привязки к географическим реалиям. Кроме того, в легенде более ярко выражено авторское начало, иногда можно с большей или меньшей достоверностью говорить о ее создателе, тогда как в сказке авторство стерто из‑за бесконечного ряда переработок в процессе устной передачи.

Знакомясь с фантастическим миром пакистанской сказки, читатель найдет для себя много понятного и хорошо известного ему по фольклору других народов. Мир чудесного в главных своих чертах един во всех странах света. Одухотворение первобытным человеком природы привело к возникновению говорящих зверей, к превращению героев в животных, в различные предметы. Тигр так же легко разговаривает с человеком, как и с шакалом («Хвост к хвосту»). Часто чудеса совершаются как бы помимо воли героя. Так, недалекий и даже трусоватый крестьянин с помощью хитрой жены совершает без всяких видимых усилий подвиги, о которых он даже не мог и мечтать, и получает самую обычную сказочную награду — половину царства («Убийца Пяти»).