Михаил Зайцев - Дом для Гвина

– У вас жужжит на весь дом! – громогласно возмутилась Екатерина Олеговна. – Я буду жаловаться в полицию!

Игорь Игоревич почувствовал себя виноватым.

– Извините, пожалуйста, – потупив взор, произнёс от природы вежливый Игорь Игоревич. – Я сейчас вам всё объясню. Дело в том, что у нас в квартире поселилась очень редкая птица из Арктики…

Екатерина Олеговна его перебила:

– Безобразие! Жилой дом – это вам не какой-нибудь зоологический парк! В жилых домах разрешается держать только домашних птиц и только со справкой от ветеринара! У вас есть справка?

– Нет, – чистосердечно признался Игорь Игоревич. – Но будучи биологом по профессии, могу вас заверить, что наша птица совершенно здорова.

Бывшая тренерша по греко-римской борьбе строго погрозила биологу пальцем:

– Без справки не имеете права! Я обращусь в полицию – и против вас примут меры! А вашу птицу, будьте уверены, полицейские заберут!

Екатерина Олеговна круто, по-военному, развернулась через левое плечо. Чётко чеканя шаг, бывшая тренерша двинулась к лифту.

– Подождите!.. – Игорь Игоревич поспешил следом за принципиальной соседкой.

И мама с дочкой, и очень редкая птица Гвин, все, кто находились на кухне, прекрасно слышали всё, о чём говорилось в прихожей.

Маруся испуганно захлопала глазами, Вера Михайловна насупила брови, Гвин перестал жевать рыбу, притих и нахохлился.

– Меня посадят в тюрьму? – жалобным, тихим голосом спросил присмиревший Гвин.

Ему не ответили.

– Скажите, – еле слышно обратился Гвин к Вере Михайловне, – а в тюрьме есть холодильник?.. Или хотя бы морозильная камера?

– Не знаю, – растерянно пожала плечами Вера Михайловна, – я никогда не была в тюрьме.

Гвин замер, закрыл глаза, секунду он сидел в тазике неподвижно, будто бы неживой, и вдруг как подскочит!

– Не-е-е-ви-и-иноватый я-я-я!!! – во всё горло завопил Гвин, выскакивая из тазика.

Гвин подпрыгнул под потолок, тазик пошатнулся и опрокинулся. Гвин отчаянно замахал крыльями – и пулей вылетел прочь из кухни. Вода из опрокинутого тазика хлынула на пол, крепко обрызгав и Марусю, и Веру Михайловну.

А тем временем на лестничной площадке возле дверей лифта Игорь Игоревич безуспешно пытался договориться со строгой соседкой.

– Выслушайте меня, пожалуйста! – обращался к бывшей тренерше учёный-биолог.

– Ничего не хочу слушать! – огрызалась Екатерина Олеговна, раз за разом нажимая на кнопку «вызова лифта».

– Давайте поговорим по-хорошему, по-добрососедски, – вежливо умолял биолог, – куда вы спешите?

– В полицию я спешу! – пугала его тренерша на пенсии, вдавливая лифтовую кнопку до последнего предела. – С полицией будете разговаривать!

– Может быть всё-таки… – начал предложение Игорь Игоревич и не закончил, услыхав странный шелест над головой.

От неожиданности у Игоря Игоревича подкосились ноги. Отчаянно размахивая крыльями, над присевшим биологом пролетел стремительный гвин. Очень редкая птица сбросила скорость, затормозила и, словно вертолёт, зависла в воздухе рядом с Екатериной Олеговной.

– Я не виноват! – затараторил Гвин, глядя на соседку жалобными глазами. – Пожалуйста, ну, пожалуйста, не надо меня в тюрьму!

– Это ещ-щ-щё что такое?! – прошипела сквозь зубы Екатерина Олеговна.

– Это – гвин, – поспешил честно объяснить Игорь Игоревич. – Это и есть та очень редкая птица из Арктики, которая поселилась в нашей квартире.

– Временно! – затараторил Гвин. – Я временный подселенец!

– Да-да, – подтвердил Игорь Игоревич. – Только до зимы.

– Я отбился от стаи! – пожаловался Гвин, пуская слезу. – Я очень! Очень несчастный!

– Она ещё и говорящая, – побагровела лицом Екатерина Олеговна.

– Неужели вам его не жалко? – удивился биолог.

– А хотите, я вам эстрадную песню исполню? – предложил Гвин игриво. – Я умею, меня полярники научили. Вы какую музыку больше любите? Душевную или чтобы под неё танцевать?

– Она ещё и хамит, – бывшая тренерша по борьбе стиснула по-боксёрски кулаки – Поиздеваться надо мной вздумали?!

– Вы его не так поняли! – с досадой в голосе воскликнул учёный.

– Вы меня не так поняли! – эхом подхватил Гвин. – Я подружиться с вами стараюсь!

– Кыш! – замахнулась на Гвина соседка. – Кыш отсюда, ворона противная!

– Ворона?.. – Гвин шарахнулся, отлетел подальше от разгневанной Екатерины Олеговны. – Я не понял! Где ворона? Причём здесь ворона?..

Меж тем, двери лифта наконец-то открылись. Екатерина Олеговна шагнула в кабину – и раздвижные двери за ней с шумом захлопнулись.