Хуберт Ширнек: Последние новости о семи гномах

— Кто-то явно хочет нас одурачить! — воскликнул Ниссе. — Наверняка проделки колдуньи! А вдруг это западня?

— Западня? — удивился Попанц. — Эта безобидная картонная фигурка?

— А вы не думаете, что это была настоящая Белоснежка, а старуха её заколдовала? — робко спросил Грегор, вспомнив собственный горький опыт.

Гномы призадумались. Тут наконец подошёл Хайнрих и рассеял их сомнения.

— Колдунья тут ни при чём, — сказал он. — Это я сделал. Вырезал фигуру из картона и раскрасил… Если уж настоящая Белоснежка нас покинула, пусть у нас будет хотя бы её портрет. Но не просто скучная картинка на стене, а вот такая — чтобы её можно было поставить в доме и воображать себе, что Белоснежка действительно здесь.

— Да ты просто гений! — обрадовались гномы. — Кто бы мог подумать! Что же ты молчал?!

— Я её только сегодня сделал, — пожал плечами Хайнрих, — даже краска ещё не высохла. Хотел преподнести вам сюрприз.

Гномы отнесли картонную фигуру в домик, поставили на кухне и принялись от души расхваливать:

— Прямо как настоящая! То же прелестное личико, вздернутый носик, те же розовые щёчки!

Естественно, за стол с гномами Белоснежка сесть не могла, она только издали наблюдала за ними, но это никого не смущало.

Однако радость семерых друзей была недолгой. Дежурным в этот день был Франц. Когда он принялся наводить порядок в кухне, Белоснежку пришлось всё время передвигать.

— Дурацкая картонка! — ворчал он. — Настоящая Белоснежка никогда никому не мешала, от неё наоборот была только польза!..

Восторги остальных гномов тоже постепенно поутихли. Мало того, что картонная Белоснежка занимала слишком много места, так с ней ещё и нельзя было поговорить.

— Почему она не складная? — спросил как-то Пауль. — Это было бы гораздо удобнее…

— К тому же неподвижная Белоснежка — это нелепо! — поддержал его Ниссе. — Настоящая Белоснежка не стояла на месте!

Вскоре картонная фигурка оказалась сначала в спальне, оттуда её перенесли в читальный зал, а затем в кладовку. И, наконец, отправили в сарай.

— Ну что с ними поделаешь! — ворчал Хайнрих. — Никакого представления о прекрасном!

Он достал Белоснежку из сарая и поставил перед домом. «Пусть так стоит, — решил он. — Издалека можно подумать, что она к нам вернулась».

Однажды ночью разразилась гроза. Проливного дождя Белоснежка не перенесла — и наутро перед домом красовался лишь реечный каркас, с которого свисали клочья размокшей бумаги.

Хайнрих, вздыхая, убрал рейки в сарай. Он погрустил немного, а потом взял масляные краски и нарисовал картину. Гномы потом повесили её на стену в спальне.

Однажды обед гномов был прерван необычным явлением: земля вдруг затряслась, тарелки и ложки задребезжали, а приготовленное на десерт желе задрожало сильнее, чем обычно. Даже мебель зашаталась.

Хобс в ужасе ухватился двумя руками за стул и сказал Паулю:

— Я знаю, что тебе срочно нужно изобрести! Посуду, которая не брякает, и мебель, которая не скачет по всему дому, как необъезженный мустанг.

— Это, похоже, землетрясение, — пожал плечами Пауль. — А против него ничего не изобретёшь!

Попанц вскочил со своего места и выбежал на улицу. Обратно он вернулся, задумчиво почёсывая голову:

— У нашего домика выросли два столетних дуба. И оба… Как бы это получше выразить… Словом, они в сапогах!

Но ведь каждому гному известно, что столетние дубы не вырастают за пару минут, а деревья сапог не носят! Все семеро высыпали на улицу и замерли, запрокинув головы. И тут было от чего оцепенеть!

Первым пришёл в себя Ниссе:

— Это не дубы — это ноги… А это значит… — и слова застряли у него в горле.

Ему на помощь пришёл Хобс:

— Это значит, что у нашей двери стоит великан!

Он сказал это так буднично, как будто дело было самое обыкновенное. Как если бы кто-то из нас сказал: «У моей двери стоит продавец пылесосов».

Но пришелец пылесосы продавать точно не собирался. Он был без галстука и без портфеля. Всё, что при нём было, — огромная дубина. Это был настоящий великан, причём довольно крупный.

— Это вы верно подметили! Я и есть великан! — возвестил незваный гость.

От его громового голоса с окрестных деревьев попадали белки, а вслед за ними и птицы.