Хуберт Ширнек: Бутылочная почта для папы

Милый папа!

Это моё первое письмо тебе, которое я отправлю бутылочной почтой. Отправлю без марки и без конверта, понадобится только пустая бутылка из подвала, а пробку мне даст мама. Мне останется только приклеить снаружи листок с адресом.

Что же написать тебе? Мне хочется написать, что нам очень тебя не хватает. И Каролина скучает по тебе — она мне сама сказала об этом сегодня. Да-да, не удивляйся. Ты, наверное, думаешь, что жирафы не умеют разговаривать, но это не так. Я понимаю Каролину, потому что выучила жирафий язык — и совсем без словаря. Правда, я еще не всё понимаю, но ведь я учу его недавно, а быстро выучить чей-то язык удается не всегда.

Наверняка ты не всё понимаешь, когда разговариваешь с индусами, хоть и работаешь в Индийском океане. Вот и я могу только немного понимать по-жирафьи, но сама не говорю, а то бы уже сказала Каролине, чтобы она не объедала листья с садовых деревьев, а ела из своей кормушки. Но, видимо, листья ей нравятся больше, хоть мама и говорит, что в корме, который мы даём жирафе, много полезного. Полезные вещи не всегда хороши на вкус, а ещё она наверняка привыкла есть листья в Африке, где кроме них больше ничего нет. Ты удивишься, когда увидишь, как Каролина выросла, ведь ты видел её ещё совсем маленькой. Если так пойдёт дальше, она скоро сможет заглядывать в мою комнату на втором этаже, и тогда мне придётся научить её срывать яблоки и просовывать их мне в окно, когда я делаю уроки.

Маме иногда тоскливо, и мне кажется, что она тоже по тебе скучает, потому что у нас нет других причин для печали. А вообще, не всегда понятно, из-за чего мамы грустят: может, из-за плохой погоды или потому, что приходится много всего нести из магазина. Или расстраиваются, когда дети приносят плохие оценки, и они боятся, что из их ребёнка не выйдет ничего путного. Но моя мама, думаю, тоскует по тебе.

А теперь расскажу тебе про Чарли, хоть и не знаю, скучает он по тебе или нет. Он теперь самый неповоротливый кот во всей Европе — такой толстый и ленивый. И ревнивый. Из-за Каролины. Хотя оснований для ревности у него нет никаких. Вот, например, он может спать в моей кровати, а Каролина — нет.

Да и вообще, как можно сравнивать стройную, гибкую жирафу и толстого, неповоротливого кота? Он спит целый день и просыпается только, чтобы поесть. Мышей он уже очень давно не ловит и так обленился, что перестал даже мурлыкать. Когда я его глажу, он не двигается, только тихо радуется.

Вот интересно: что, если однажды он так обленится, что и умываться перестанет? Тогда мне придется изобрести умывательную машину для котов .

Быть изобретательницей — это как раз для меня. На свете есть столько вещей, которых нет, а они могли бы понадобиться не только зверям, но и школьникам. Можно было бы изобрести автомат для домашних заданий или электрического учителя , который всегда бывает справедливым и у которого можно просто вынуть батарейки.

Возможно, я стану изобретательницей, а может, и исследовательницей морей и океанов — как ты. Только ты мне должен будешь всё подробно рассказать: что мне придётся делать и трудная ли это профессия. И много ли тебе встречается акул.

Отец Маркуса Тукермана сказал, что у тебя опасная профессия. А почему? Потому что ты можешь не заметить, как подкрадутся акулы? Нет, я думаю, всё не так страшно. Ты ведь сам рассказывал, что у вас есть специальная корзина, чтобы акулы не могли до вас добраться. Между прочим, у меня для тебя есть хорошая новость: большинство акул людей не едят. Я по телевизору видела. Но ты и сам это знаешь. А Маркус Тукерман не знает, потому что он ограниченный.