Лорен Сент-Джон - Последний леопард

Нгвенья хлопнул себя по лбу.

— Ну и ну! Никогда бы не подумал! Значит, на лошади тебе совсем легко будет. Ведь у неё спина гораздо ниже над землёй и намного ровнее, чем у жирафа.

Нгвенья как в воду глядел, когда предсказал, что Мартина будет хорошей всадницей: всё у неё получилось с самого начала — легко села верхом, сразу приняла нужную позу, вовремя натягивала и отпускала повод — как будто родилась в седле!

И вроде бы чем могла ей помочь езда на хребте животного высотой чуть не с подъёмный кран, на кого и сесть-то целое событие, и слезть — тоже, а уж ехать — вообще сплошной кошмар: держаться почти не за что, земля видна где-то далеко внизу, как из гондолы воздушного шара. А этот «воздушный шар» ко всему ещё с норовом: то понесётся во весь опор, то резко затормозит, то изогнёт шею, словно змея, чтобы пожевать вкусные, сочные листья акации.

Итак, с верховой ездой у Мартины заладилось. Даже пустив лошадь рысью, она всего два раза упала с седла, что тоже удивило наблюдавшего за ней Нгвенью, он одобрил её смелость и ловкость, но заметил, что с галопом нужно подождать. О чём он ей не сказал и что вызвало его молчаливое изумление, если не оторопь, — так это как все шесть лошадей, находившихся под его присмотром, отнеслись к ней . приняли почти за свою, слушались беспрекословно, ласкались и всячески пытались привлечь её внимание.

Поэтому неудивительно, что не прошло и двадцати минут, как она села на большого вороного Джека, а Нгвенья уже предложил ей, если хочет, взять опеку над ещё двумя лошадьми по имени Сирокко и Темпест [9] Сирокко — сухой и знойный африканский ветер; темпест ( англ .) — буря, ураган. , обе — арабского происхождения с довольно сложными характерами. Мартина согласилась и тут же с помощью Нгвеньи надела на одного из упрямцев седло, села, и тот послушно прокатил её по лугу, ни разу не попытавшись встать на дыбы и сбросить.

У Бена отношения с лошадьми сложились далеко не так блестяще. Нельзя сказать, чтобы лошади его невзлюбили, совсем нет. И он относился к ним по-доброму, с должным уважением, но всё-таки… Всё-таки, даже Кассиди и Мамбо [10] Кассиди ( англ .) — лаванда, кустарник; мамбо — африканский танец. , пузатые белые пони, за которыми Нгвенья предложил ему присматривать, не очень-то его слушались и норовили играть с ним, как с равным. А когда он оседлал одного из них, тот в конце концов сбросил его в колючие кусты.

Мартина, к её чести, не проявляла никакого превосходства перед Беном — она жалела его, всегда такого спортивного — школьного чемпиона по плаванию, умелого следопыта и рыболова, и ей было даже неловко, что у неё так всё получается. Но чем могла она помочь? Только сесть на лошадь вместо него…

И всё же они с Беном, в сопровождении Нгвеньи, совершили в первый же день длительную конную поездку по парку Матопос, между удивительными нагромождениями скал, и прониклись необычностью и красотой здешней природы. И были немало удивлены, когда за одним из поворотов увидели между скалами двух маленьких девочек в школьной форме с учебниками в руках. Поблизости не видно было ни школы, ни жилых домов, а девочки спокойно шли по дикой местности, где в любую минуту могли появиться звери или ядовитые змеи; шли и весело болтали друг с другом.

Нгвенья поговорил с ними на местном языке, и обе девочки уставились на Мартину и захихикали, прикрывая лица учебниками. Когда они скрылись из вида, Нгвенья сказал, что они так выражали своё удивление тем, что Мартина только что пересела на лошадь с жирафа, о чём он им поторопился сообщить. И ещё сказал, что эти девчушки каждый день ходят по шесть километров в школу и обратно через парк.

— Почему их никто не подвезёт? — спросила Мартина, вспомнив, что столько же примерно они проезжают с бабушкой до её школы на машине, и Мартине дорога всегда кажется жутко длинной.

— Потому, — ответил Нгвенья, — что у их родителей нет своих машин, они слишком бедны. А если спросишь, почему девочки всё-таки ходят в школу, отвечу, что, наверное, очень хотят учиться.

И тут Мартина ощутила что-то вроде стыда. Ведь на месте этих девчонок она ни за что бы не прошла двенадцать километров в день ради школы, где ей так скучно и нудно и где она тратит столько времени понапрасну, вместо того чтобы общаться с Джемми и другими животными…

Они уже довольно долго ехали по парку, но скал не делалось меньше, а растительность вокруг становилась всё гуще и напоминала джунгли. Мартине начинало казаться, что вокруг нет и не может быть людей, а девочки-школьницы и они сами — первые, случайно забредшие сюда человеческие существа, первопроходцы.