Светлана Лаврова - Несколько несчастных бутербродов

Так сосиски научились тявкать.

— Теперь можно и поспать, — зевнула Марта. — Кальве предупредит наших.

— Не очень-то я на него надеюсь, — сказал Майк. — Вот если бы я умел летать… Кстати, ты поняла, о чем бормотал Повелитель пирожков? В смысле о трех картах?

— Не очень, — призналась Марта.

— В Шестой Квадратной Пирамиде скрыт какой-то мощный волшебный предмет, — сказал Майк. — Пришло ему время выйти наружу. И он своей магической силой переделывает все карты так, чтобы они показывали одно и то же — Шестую Пирамиду. «Может, хоть у кого-нибудь хватит ума найти меня», — думает бедный артефакт.

— А что это?

— Не знаю. Может, Кольцо Всевластья?

— Ага, аж пять колец, — фыркнула Марта. — Одно для белых бутербродов, другое для черных, третье для пирожков, четвертое для чебуреков, пятое для котлет каких-нибудь… бред. Только черный тупой бутерброд мог придумать такую чушь.

Марта за всеми бурными событиями как-то подзабыла, что ей положено презирать и ругать черных бутербродов, и теперь решила исправиться.

— Сама белая глупая одноногая котлета, — привычно огрызнулся Майк, думая о своем. — Этот Повелитель пирожков какой-то странный… Эх, если бы я умел летать…

— А ты попробуй, — съехидничала Марта. — Откуда ты знаешь, что не умеешь? Ты же просто не пробовал.

Майк ошарашенно посмотрел на девочку.

— Слушай, это идея, — неуверенно сказал он. — Я действительно не пробовал… а теоретически мне известно: надо подпрыгнуть и сказать заклинание… только я не знаю заклинаний. Будем пробовать всё подряд.

И он подпрыгнул и сказал что-то вроде «салями-валями». Не взлетел, конечно.

— Псих, — фыркнула Марта. — Бутерброды не летают.

— Они просто не пробовали, — убежденно сказал Майк и запрыгал еще энергичнее.

— Руками еще помаши, — подсказала Марта, хихикая.

— Вы чем тут занимаетесь? — заглянул к ребятам сержант Расстегай. — Шатер трясется, как при землетрясении.

— Гимнастику делаем, — сказал Майк. — Колбасу укрепляем.

— Это правильно, — одобрил сержант. — Эх, надо и мне свое повидло подкачать немного…

И он стал отжиматься на ковре. Отжался сто раз, кивнул ребятам и ушел наружу.

— Ты можешь тут руками махать хоть до утра, — сердито сказала Марта. — А я спать хочу.

Она закуталась в одеяло и заснула почти сразу. Время от времени она просыпалась и видела в колеблющемся свете лампы, как Майк подпрыгивает, машет руками и что-то бормочет. «Это мне снится, — думала она во сне. — Мне снится, что черный бутерброд учится летать. Вот сейчас он взлетит, пробьет колбасой крышу шатра и взмоет стрелой в ночное небо. Он полетит среди звезд, и кометы стайками будут слетаться на запах его чеснока. Подлетев к солнцу, он слегка подогреется… будет горячий бутерброд… А потом он пролетит сквозь Млечный Путь и…»

Дальше Марта не додумала, потому что заснула крепко.

А когда проснулась, Майка в шатре не было. Дверь распахнулась, в проеме слабо брезжил тихий рассвет. Сержант тряс Марту за плечо:

— Где он? Где мальчик?

— Какой мальчик? — Марта с трудом соображала, в чем дело.

— Ну был же… такой шустрый, с чесноком!

— Да был ли мальчик? — сказала Марта. — Сейчас нету.

— Улетел он, что ли? — тоскливо спросил сержант и поднял глаза к потолку. В потоке зияла небольшая дыра.

Вдруг рассвет взорвался. Заметались огни и тени, раздался топот, лязганье, какое-то гавканье, ругань, крики:

— Полундра!

— Нас обошли!

— Тяв-тяв!

— Сам тяв-тяв!

Марта и сержант выглянули наружу. Тихий рассвет превратился в кипящую окрошку. Все орали, кусались и сражались.

— На нас напали, — объяснил сержант Марте, а то вдруг она не поняла.

— А кто? — спросила Марта. — Бутерброды-горожане?

— Нет, кто-то мелкий и тявкающий, — всмотрелся сержант. — Ладно, я пошел на войну, а ты сиди тут и не вздумай устроить побег. Имей совесть.

И он бросился в самую гущу тел, радостно крича: «Ливер-ливер-ливер-ливер!» Это был древний военный клич всех пирожков независимо от начинки.