Элвин Уайт - Стюарт Крох

Мистер Крох позвонил по телефону в Бюро пропавших без вести, но когда его попросили описать Стюарта и он сказал, что тот ростом два дюйма, на другом конце в гневе повесили трубку. Тем временем Джордж спустился в подвал и стал обшаривать его в поисках другого входа в мышиную норку. Он передвинул огромное количество сундуков, чемоданов, цветочных горшков, корзин, коробок и сломанных стульев, чтобы подобраться к той стене, где он рассчитывал обнаружить дырку, но так ничего и не нашел. Зато он наткнулся на старый гребной тренажер мистера Кроха и страшно им заинтересовался. Он с большим трудом взгромоздил его вверх по лестнице и провел остаток дня, упражняясь в гребле.

Когда наступило время обеда (о завтраке все забыли), мистер и миссис Крох вместе с Джорджем сели за стол и принялись было за рагу из баранины, но всем было не до обеда. Они старались не смотреть на малюсенький пустой стульчик, на котором обыкновенно сидел Стюарт, устроившись возле стакана миссис Крох. Горе их было так велико, что никто не стал есть. Джордж откусил маленький кусочек десерта, а к остальному даже не притронулся. Как только кончился обед, миссис Крох снова разразилась рыданиями и все твердила, что Стюарта, наверное, уже нет в живых.

— Вздор, вздор, — ворчал мистер Крох.

— Если Стюарт в самом деле умер, — сказал Джордж, — надо закрыть в доме все шторы.

Он принялся носиться от одного окна к другому и опускать шторы.

— Джордж! — раздраженно крикнул мистер Крох. — Если ты сию же минуту не перестанешь идиотничать, я тебя накажу. Можно подумать нам тут мало неприятностей без твоих дурацких затей!

Но Джордж уже влетел в гостиную с намерением погрузить ее в полутьму из уважения к усопшему. Он дернул за шнур, и на подоконник шлепнулся Стюарт.

— О господи! — воскликнул Джордж. — Мам, ты только посмотри, кто здесь?

— Наконец-то кому-то пришло в голову опустить эту штору, — проговорил Стюарт. — Больше мне сказать нечего.

Он сильно ослабел и проголодался.

Миссис Крох была так счастлива, что все плакала и плакала, не переставая. Все жаждали узнать, что же произошло.

— Да просто несчастный случай, с каждым может случиться, — объяснил Стюарт. — А насчет того, что моя шляпа и трость оказались возле мышиной норки, делайте выводы сами.

Однажды утром, когда ветер дул с запада, Стюарт надел свой матросский костюм и матросский берет, взял с полки бинокль и отправился на прогулку. Всей душой радоваться жизни ему мешала только мысль о собаках. Шагая вразвалочку, он не спеша направился в сторону Пятой авеню, ни на секунду не теряя бдительности.

Углядев в бинокль собаку, Стюарт тотчас устремлялся к ближайшему швейцару, карабкался по его штанине и прятался в полах его шинели. А если швейцара поблизости не оказывалось, Стюарт находил выброшенную вчерашнюю газету, забивался между страниц и сидел там, пока не минует опасность.

На углу Пятой авеню несколько человек стояли на остановке, дожидаясь автобуса, шедшего из центра. Стюарт встал рядом с ними. Росту он был невысокого, и никто не обратил на него внимания.

«Я, конечно, маловат, и никто меня не замечает, — думал Стюарт, — но не такой уж я маленький, чтобы не хотеть попасть на Семьдесят вторую улицу».

Стюарт никогда не платил за проезд, потому что для такого малыша, как он, десятицентовая монета была бы непосильной ношей. Один раз он попробовал взять с собой гривенник, но ему пришлось катить его по земле наподобие обруча, а самому бежать рядом. Когда дорога пошла под гору, десятицентовик укатился, и его подобрала какая-то беззубая старуха. После этого случая Стюарт довольствовался крошечными монетками, которые отец вырезал ему из фольги. Монетки были очень красивые, правда, без очков разглядеть их было трудновато.

Когда кондуктор стал собирать плату за проезд, Стюарт достал из кошелька монетку размером не больше, чем глаз кузнечика.

— Что это ты мне даешь? — спросил кондуктор.

— Это у меня такой гривенник, — ответил Стюарт.

— Да? — проговорил кондуктор. — Боюсь, мне нелегко будет убедить в этом мое начальство в автобусной компании. Да и сам-то ты размером с гривенник.

— Я гораздо выше, — сердито возразил Стюарт. — Больше чем вдвое. Мне десятицентовик будет вот посюда, — Стюарт показал рукой на уровне бедра. — Кроме того, — продолжал он, — я не затем сел в этот автобус, чтобы меня тут оскорбляли.

— О, пожалуйста, простите меня, — заговорил кондуктор. — Ей-богу, я и не подозревал, что на свете бывают такие крошечные матросы.