Светлана Лаврова - Зелье для похудания

— Лучше давай подвинем к забору вот эту скамеечку, — огляделась по сторонам Юлька. — Со скамейки я, наверное, достану.

Подставили скамейку. Мальчик птицей взлетел на забор и потянул Юльку за руки. Он очень старательно тянул, так что Юлька чуть не стала, как Венера Милосская, с оторванными руками. Наконец девочка кое-как взгромоздилась на забор. Он зашатался.

— Непрочная какая-то конструкция, — отдуваясь, сказала Юлька. — Некачественные у вас заборы делают.

— Прыгаем срочно, а то сейчас все развалится, — и Иван-царевич спрыгнул вниз. Юлька мешком свалилась на него, но не ушиблась — царевич был весь довольно мягкий, кроме головы.

— Слушай, а кого мы мечом пришибли? — спросила Юлька, поглядывая, не смеется ли мальчик над ее падением. Тот не смеялся, напротив, отвечал серьезно:

— Наверное, промахнулись, и он сбежал. Надеюсь, это был кто-нибудь нехороший.

Иван-царевич оказался классным пацаном. Не дразнился, не обзывался, тащил большую часть меча, да еще и рассказывал про местные достопримечательности.

— У нас будет трудная дорога, — сказал он. — Много веков назад кто-то из моих предков по женской линии (то ли Марья Моревна, то ли сестрица Аленушка) убегал от злой ведьмы и бросил через плечо волшебный гребешок, платок и камешек. Где упал гребешок, там встал дремучий лес непролазный. Где упал платок, там легло озеро бездонное. Где упал камешек, там встали скалы отвесные. Потом все закончилось благополучно, ведьму победили, был пир на весь мир… а лес, озеро и скалы так и остались. Поэтому дороги в моем отечестве — больной вопрос.

— Все-таки правильно говорят, что надо охранять окружающую среду, — сделала выводы Юлька. — Одна какая-то аморальная особа намусорила, бросаясь расческами и платочками, а весь народ потом столько веков страдает. У нас в стране похожие проблемы.

Подошли к дремучему лесу. Он и вправду казался непроходимым — колючки, колючки, колючки, и никакой тропки.

— Исцарапаемся все, — поежилась Юлька. — Если насквозь не проткнемся. Хоть бы за столько веков просеку какую прорубили.

Тут из чащи вышел Серый Волк, здоровенный, как жеребец.

— Здравствуй, Иван-царевич, — сказал он, игнорируя Юльку. — Дело пытаешь аль от дела лытаешь?

— Чаво? — переспросил Иван-царевич.

Волк поморщился и заговорил понятнее:

— Небось Елену Прекрасную ищешь? Я тебе пригожусь.

Юлька подозрительно посмотрела на царевича. Тот покраснел:

— На что мне эта Елена сдалась?

— Ну, тебе виднее, на что, — пожал плечами волк. — Может, в хозяйстве пригодится.

— Чем всякие намеки делать, так лучше бы показали, где у вас тут приличный тротуарчик, — сказала Юлька. — Если знаете, конечно.

— Я все знаю, — сказал волк. — Я тут самый главный. Садитесь на меня верхом.

Иван-церевич, к верховой езде привычный, ловко оседлал волка. Юлька попрыгала-попрыгала — ну никак нога не задирается на такую высоту. Волк сжалился, лег плашмя. Юлька наконец уселась.

— Какой вы мягкий и теплый, — сказала она и погладила волка.

— Хм… да чего там, — пококетничал польщенный волк. — Ничего особенного. А вот некоторые коней предпочитают. А по-моему, волки удобнее.

И быстро перевез ребят через лес. Ни одна ветка их не царапнула.

Бездонное озеро, по краям заросшее камышом, казалось огромным, как Каспийское море. И что характерно — ни одной лодочной станции поблизости.

— Вот бы сюда Бабу Ягу, у нее везде знакомства, — помечтала Юлька. — Может, уговорила бы здешнего водяного или… Ой! Я забыла! У меня ведь тоже есть одна водная знакомая… — Юлька по заболоченному берегу подошла поближе к воде и громко закричала: — Лягушка! Эй, лягушка! Лягушка-а-а!

Так она вопила минут пять, а когда стихла, у самых ее ног раздался ворчливый голосок:

— Ну, чего орешь? Какую тебе лягушку надо?

На камешке сидела симпатичная квакушечка.

Юлька обрадовалась:

— Это вы? Или не вы? Помните, мы вчера познакомились?

— Я тебя впервые вижу, такую горластую, — проговорила лягушка.

— Понимаете, я вчера оказала услугу одной лягушке, — объяснила Юлька. — И она сказала, что мне когда-нибудь пригодится. Я была бы очень признательна, если бы она пригодилась прямо сейчас, а не когда-нибудь.

— А какая была услуга? — полюбопытствовала лягушка.

— Да ничего особенного, — смутилась Юлька. — Я просто ее не съела, хотя меня очень уговаривали.