Ефим Друц: Сказки цыган СССР.

Здесь есть смысл несколько остановиться на условиях бытования цыганских сказок. Зная их, можно ощутить самую суть цыганского фольклора, увидеть его стилистические, жанровые особенности, понять причины наличия в нем каких-то излюбленных сюжетов.

Таборная жизнь отнюдь не означает ежедневного и постоянного движения. Кочевой путь предполагает многочисленные остановки, порой довольно продолжительные, особенно если табор специализируется на каком-то ремесленном труде. Разумеется, каждый вечер табор неизменно прекращает движение и останавливается. Традиционно цыгане ложатся спать очень поздно, нередко их посиделки у костра длятся до самого рассвета. Встают же цыгане обычно тоже поздно и начинают свой день не ранее десяти-одиниадцати часов. Во время этих вечерних, переходящих на ночь бдений в центре внимания находятся люди, обладающие даром умелого рассказчика. Сидя у костра и обсуждая прожитый день, цыгане нередко перемежают беседу различными случаями из жизни, в которых легко заметить многочисленные фантастические моменты. Собственно, тут-то и возникает та самая быличка, бывальщина, которая потом при передаче от информатора к информатору обрастает новыми фантастическими подробностями, якобы из собственного опыта рассказчика. Таких звеньев может быть несколько. Происходят как бы два противоположных процесса: с одной стороны, быличка клишируется, сводится к привычным персонажам фольклора, становится проще для понимания, обобщается; с другой – сказка как бы наполняется поэзией: отшлифовывается слово, усложняется сюжет, происходит жанровая конкретизация, выявляется нравственная суть повествования (а иначе быличка теряет драматургический стержень). В цыганской среде фольклор развивается и поныне в отличие от многих других народов.

Немалое место занимает сказка в некоторых цыганских традициях и обрядах, например во время похорон. У русских цыган, придерживающихся православия, отпевание и похороны происходят на третий день после смерти. В течение всего этого времени семья покойного должна находиться при гробе с телом усопшего. В последнюю же ночь, накануне похорон, с покойным прощаются и родственники, и ближайшее окружение. Если женщины при этом находятся непосредственно возле гроба, то мужчины собираются неподалеку и коротают время в бесконечных разговорах, среди которых важное место отводится сказкам и быличкам, занимающим большое место в цыганском фольклоре.

Поскольку в реальность описываемых событий рассказчик былички твердо верит, следовательно, все персонажи быличек, включая и фантастические, обычно имеют знакомый для глаз образ человека, животного или растения, т. е. такой, в который легко поверить. Так, у цыган вэшитко – «лесовой» – старик с седой бородой до пояса, одетый в простую крестьянскую одежду. Домовой – тоже человек. Даже если фантазия делает из него некоего гномика, то все равно черты его человеческие. Спорники, т. е. существа, приносящие удачу, – маленькие дети. Русалка – женщина, причем вовсе не обязательно с рыбьим хвостом, а, как правило, наоборот, передвигается на ногах. Оживающий мертвец – тоже реальный и какой-то очень «домашний» человек. Не знаешь, что это покойник, и никакого страха нет.

Чем особенно привлекательна быличка? Именно в ней читатель может яснее понять атмосферу народной жизни, поскольку здесь присутствует реалистическое описание быта. В основу сюжета большинства быличек ставится некое жизненное подтверждение какого-либо нравственного закона, какого-либо поверья, связанного с воззрением цыган на природу. В быличках читатели встречаются и с народными приметами, гаданиями, заговорами и т. п. Так, в сказке «Как цыганам клад не дался» (№ 22) в роли вестника клада выступает безмолвная старуха, и, чтобы взять клад, надо ударить ее наотмашь белым платком или кнутом. Целый комплекс народных примет предстает в быличках об оживающих мертвецах. Причем из быличек сибирских цыган мы узнаем и о некоторых своеобычных приметах. Так, например, при встрече с нечистой силой следует перейти дорогу – примета, знакомая читателю еще по книге «Сказки и песни…». Но сибирские цыгане делают уточнение: надо к тому же не показывать спину, пятиться лицом к нечистой силе. В сказках «Как у цыганки сын болел» (№ 20) и «Как цыганка мужа оплакивала» (№ 18) классическая русская формула «Слезами горю не поможешь» трансформируется в более жесткую и, в конечном счете, более действенную формулу «Слезами горе лишь умножишь».