Йоста Кнутссон - Приключения Бесхвостика Пелле

— Попрошу билеты! — в дверях появился кондуктор. Папа достал из жилетного кармана целую пачку билетов, и кондуктор щёлкнул какими-то щипцами, отчего в билетах появились дырки.

— А у кота что, билета нет? — грозно спросил кондуктор.

«Сейчас он выкинет меня из поезда», — в ужасе подумал Пелле…

Но кондуктор громко захохотал и ушёл. Это он так пошутил.

Путешествие заняло несколько часов, так что Пелле устал и заснул у Биргитты на коленях. Проснулся Пелле от каких-то странных звуков. Из купе в купе шёл мальчик в белом пиджаке, звонил в колокольчик и громко кричал: «Милссти прошшу к обеду! Милссти прошшу к обеду!»

«Прекрасно, — подумал Пелле, — можно будет попробовать салаки или свежего молочка».

— Что ж, пошли в ресторан, — сказал папа и поднялся со скамьи.

Пелле тоже встал и потянулся.

— Вот как, ты тоже собрался? — засмеялся папа. — Нет, знаешь ли, малыш, тебе лучше дождаться в своей корзине, пока мы поедим. А корзину я закрою, чтобы ты не сбежал.

— Ну нет, я остаюсь с Пелле, — сказала Биргитта. — Что бы папа сказал, если бы его оставили в закрытой корзине?

— Понадобилась бы большая корзина, — сказал папа. — Но это очень хорошо, что ты так заботишься о котёнке, моя девочка. Мы принесём вам с Пелле обед в купе.

Когда папа вернулся, у Пелле с Биргиттой был настоящий праздник. Пелле получил свиную косточку, которую грыз до тех пор, пока на ней ничего не осталось.

Наконец поезд остановился на маленькой сельской станции, и вся семья с сумками и рюкзаком втиснулась в машину. Поездка была недолгой — вскоре они приехали в уютную маленькую усадьбу. Усадьба стояла в лесу над озером, а озеро было голубым-голубым, голубее самого голубого василька.

— Ну вот, — сказал папа, — мы в Эврабу. Здесь мы будем пастись на травке всё лето.

Пелле чувствовал себя не в своей тарелке. Он ходил №§* по дому и обнюхивал все углы, чтобы немного освоиться. Как вы помните, Бесхвостик родился в деревне, но теперь он совершенно ничего не помнил, он же был такой маленький, когда приехал в город, к Биргитте и Улле и их родителям. И он уже так привык к городу, что всё ему казалось очень странным.

«Покуда они распаковывают сумки, — решил Пелле, — я немного прогуляюсь. Надо же узнать, есть ли здесь мыши в окрестностях».

И он направился в путь, и можете быть уверены, что если бы у него был хвост, он бы гордо торчал кверху. Он пошёл по маленькой тропинке, красиво извивавшейся в траве, и набрёл на груду камней. Он запрыгнул на один из камней — и удивился, какой он горячий, хотя ничего удивительного в этом не было — солнышко грело камни целый день. Пелле отдёрнул лапку и перепрыгнул на другой камень, но тот был такой же горячий. Тут его внимание привлекло что-то и на самом деле удивительное. Между камнями полз хвост-без кошки! Никогда в своей жизни Пелле не видел ничего более странного. Он наклонил голову и присмотрелся. Да, несомненно, — хвост был без кошки!

«Вот бы заиметь такой длинный и красивый хвост!» — вздохнул Пелле, но тут хвост вдруг зашипел. Пелле до того перепугался, что подскочил вертикально вверх и помчался по тропинке, подальше от хвоста, который умеет шипеть.

Вдруг он остановился как вкопанный. Прямо перед ним посреди тропинки сидела большая кошка довольно крепкого сложения. Пелле тоже сел, и так они сидели, уставившись друг на друга.

«Зашиплю-ка я на неё на всякий случай, — подумал Пелле, — надо внушить к себе уважение». И зашипел. Но тут же усовестился, потому что пожилая кошка совершенно не внушала ему страха, напротив, она выглядела очень миролюбиво.

— Не стоит на меня шипеть, — сказала она, — я не причиню тебе вреда. Меня зовут Большая Стина и я старше всех здесь в округе. Думаю, мы могли бы стать друзьями.

Тут Пелле стало совсем стыдно.

— А куда ты дел свой хвост? — спросила Большая Стина. — Что ты с ним сделал?

— Он ползает вон там, между камнями, — ответил Пелле. — Может быть, тётя Стина поможет мне прицепить его на место?

— Да ты, я вижу, шутник, малыш, — сказала Большая Стина. — Но тот хвост, что ползает там в камнях, очень опасен, и я советую тебе поберечься. Его зовут Калле-Гадюка, и он очень ядовит.

— Вот это да, — сказал Пелле, — тогда я правильно сделал, что удрал. По правде сказать, он мне тоже показался каким-то подозрительным.