Джессика Джордж: Солнце и луна, лед и снег

— Ему всего несколько дней, — прикинул брат.

Они с ласси присели на корточки у огня, чтобы как следует разглядеть щенка.

— Даже меньше того, — вступил в беседу Рольф Симонсон. — Я наткнулся на него сегодня утром, когда пошел в хлев. Мать, верно, прокралась из лесу, пристроилась в высокой траве у меня за сараем да и принесла его. Потом убрела отдыхать в другое место и позабыла про малыша.

— Поблагодари соседа Симонсона за собаку, — рявкнула Фрида на младшую дочь.

Она зачерпнула гостю кружку эля из бочки в углу и поставила на гладко выскобленный стол.

Ласси вскочила на ноги, красная от смущения:

— Спасибо вам большое, сосед Симонсон. Вы очень добры, что подумали обо мне.

— Да на здоровье, детка, — ответил он, отмахиваясь от ее благодарностей, и припал к кружке с элем. Осушив ее наполовину, он сказал: — У девочки с твоим талантом по части зверей должен быть собственный зверь! — Рассмеялся и сделал еще глоток.

Ласси было понятно, что мать недовольна прибавлением в доме. Только собаки не хватало! Но если отдать пса на сторону, свекор Йорунн узнает, поэтому Фриде волей-неволей придется разрешить дочери оставить щенка. Ласси была на седьмом небе.

— Хм, — кашлянул Ханс Петер, привлекая ее внимание к собаке. — Ласси…

Она опустилась обратно к очагу и взяла щенка на руки. Тот сразу принялся шумно сосать ее палец.

— Ласси… — Ханс Петер дернул ее за рукав.

— Что такое? — раздраженно зыркнула на брата девушка.

Она как раз собиралась пойти раздобыть немного оленьего молока для щенка и прикидывала, как бы сделать ему соску из старой кожаной перчатки.

Ханс Петер подождал, пока мать и Рольф Симонсон увлекутся сплетнями, наклонился к сестре и прошептал ей на ухо:

— Посмотри-ка хорошенько на этого… щенка.

Ласси вгляделась в крохотное существо. Его мягкая шерстка торчала во все стороны, и он по-прежнему деловито сосал ей палец. Перышко хвоста вертелось практически по кругу. Она подняла глаза на брата, вскинув брови в немом вопросе.

Он еще больше понизил голос:

— Неужто не видишь?

Ласси помотала головой, озадаченная.

— Может, мать у него и собака, хотя я в этом сомневаюсь, но если так, то отец — точно нет.

Щенок отпустил палец девушки и повернул голову с плотно закрытыми глазками к Хансу Петеру. Он зарычал, а скорее, пронзительно пискнул и ударил лапой по ладони мужчины.

— Ох… — Теперь и ласси увидела это.

Ханс Петер не ошибся: может, один из родителей щенка и был собакой, но вряд ли. Судя по всему, она держала в ладонях чистокровного волка.

Девушка посмотрела на брата, а затем на поглощенных беседой мать и соседа. Она взяла щенка на руки и встала. Все повернулись к ней. Мать досадливо поморщилась, раздраженная тем, что ее отвлекли от любимого занятия. Рольф Симонсон весело подмигнул. Ханс Петер озабоченно хмыкнул и тоже поднялся.

Ласси откашлялась:

— Сосед Симонсон, если не возражаете, я назову щенка Ролло — в вашу честь.

Здоровяк отсалютовал ей кружкой эля:

— За юного Ролло, моего тезку!

Фрида фыркнула, а Ханс Петер открыл рот, словно хотел что-то сказать. Ласси окинула обоих дерзким взглядом и отвернулась.

— Я разрежу ту старую кожаную перчатку, у которой нет пары, — объявила она. — Ролло нужно немедленно покормить.

Вот так младшая дочка Ярла Оскарсона обзавелась собственным волком, и молва о ее подходе к животным росла так же быстро, как и Ролло.

Как ни любила юная ласси разговаривать с животными, в глубине души она всегда чувствовала, что однажды волшебный дар доведет ее до беды. Одно утешение: день этот наступил лишь посреди суровых месяцев ее семнадцатой зимы.

К тому времени Ролло превратился в рослого молодого зверя, широкогрудого, длинноногого и покрытого густым мягким мехом. Весь серый, он прятал в подбрюшье белое пятно, которое показывал только ласси и иногда Хансу Петеру, если уж очень хотел, чтобы почесали. На макушке и плечах у него чернели резкие отметины.

— Погляди на красавца. — Ханс Петер стоял у колоды для рубки дров и наблюдал за волком.

Ролло непринужденно развалился на краю двора возле торчащей из снега травяной кочки. В траве обитало семейство мышей, и Ролло об этом прекрасно знал. Как ни ругалась хозяйка, он твердо решил изловить хотя бы одну. В конце концов, они находились в его владениях.

— Ролло, — предостерегающе произнесла ласси.

Она сидела на поленнице и читала письмо от их сестры Катлы. Та вышла замуж за рыбака и перебралась к морю. Неуклюже сложив письмо руками в варежках, ласси убрала листок в карман и плотнее закуталась в старую латаную парку.