— Ах! — сказала Лиза, — я бы с радостью, но моя мама вообще не выносит жаб!
Жаба вздохнула и сказала:
— Очень плохо, но все-таки передайте ей, что жабы бывают очень разные!
— Тут вы правы, дорогая госпожа Жаба, — ответила Лиза, вежливо присев перед жабой и погладив ее рукой. Синьора Элеонора подала жабе ручку и низко поклонилась. Потом они пошли дальше в лес, и Лиза решила сегодня же вечером сказать маме, что жабы и впрямь бывают очень разные.
— Ну, Элеонора, — помолчав, спросила Лиза, — ты уже пришла в себя? Эта авторучка, которая зовет себя господином Вечное Перо, вела себя слишком нагло!
— Спасибо! — сказала синьора Элеонора. — Мне теперь гораздо лучше! Я никогда не выносила этих писак — они такие неблагодарные!
На этих словах ее прервал странный звук, который с каждой секундой становился все ближе и ближе. Сперва как будто прозвучало громкое козье блеяние, но скоро Лиза отчетливо различила голоса.
— Нет! — блеял один голос. — Так не пойдет! Победителем будет тот, у кого на голове меньше шишек!
— А кто же будет считать шишки? — промекал другой голос.
— Каждый будет считать сам у себя! — крикнул первый. — Или у другого, это все равно!
— Нетушки! — возразил второй. — Так ты опять меня перехитришь! Нам нужен судья!
Тут Лиза увидела двух забавных парнишек, голых до пояса, в мохнатых меховых штанах. Присмотревшись, она заметила, что это были никакие не штаны, а самые настоящие козлиные ноги. Сзади у мальчиков болтались небольшие хвостики, совсем как у козликов. На лбу у каждого были маленькие рожки. Оба выглядели добродушными — прямо как на картинке, которую папа повесил над диваном в своем кабинете.
После неприятного приключения с наглой авторучкой Лиза решила быть очень вежливой; она сказала обоим драчунам «Добрый день!», назвала свое имя и представила Синьору.
— Фамос, — начал один из них по-латыни, что на этом языке значит «прекрасно», — что мы вас встретили! Меня зовут Ганс. Я фавн [5] Фавн — лесной человек-козел в греческих и римских мифах и сказках.
, а это мой брат Пауль, мы близнецы — сыновья папы Штука. Мы хотим немного побоксировать. Не хочет ли кто-нибудь из вас быть судьей!
— С удовольствием, — сказала Лиза. — Только объясните мне, что я должна делать?
— Все очень просто! — сказал фавн Пауль, у которого шерсть на ногах была порыжее, чем у брата. — Мы будем тридцать раз сшибаться рогами. Потом ты посчитаешь, у кого больше шишек!
— Боже мой! — вскричала Синьора. — Да я и видеть не хочу, как люди дерутся!
Однако Лиза решила, что ее кукла слишком чувствительна.
— Синьора, — сказала она холодно, — вы можете и отвернуться!
Оба маленьких фавна засмеялись, потом кинулись друг на друга, да так, что только треск по лесу пошел! Казалось, им было совсем не больно, потому что вид у них был на редкость довольный. Лиза медленно считала удары и каждый раз, как они сходились, хлопала в ладоши. То падал Пауль, то Ганс катился в траву; но они вставали снова, наклоняли головы и опять, как обыкновенные дворовые козлики, наскакивали друг на Друга.
— Тридцать! — крикнула Лиза, — Теперь хватит. Идите ко мне, я посчитаю вам шишки!
Она села на траву, а оба фавна улеглись у ее ног. Ганс положил ей голову на колени, и Лиза начала считать шишки. Ей пришлось искать очень долго, потому что волосы на голове у фавна были густые, длинные и порядком спутанные.
— Хи! — ворчал, усмехаясь, фавн. — Какая приятная щекотка!
— Лежи спокойно! — предупредила Лиза и дала ему щелчок. Наконец, счет был закончен, и на место брата лег Пауль. В итоге у каждого оказалось ровно по тридцать шишек, так что бой окончился вничью. Тут они захотели начать все сначала, потому что для них боксировать рогами — первейшее удовольствие, да к тому же когда считают шишки, бывает такая приятная щекотка; но Лиза объяснила, что на сегодня хватит, а в следующее воскресенье она опять охотно будет судьей. На это оба мальчика-козлика согласились, после чего пару раз поскребли землю копытами и, громко мекая, умчались в лес.
В поисках своей куклы Лиза огляделась вокруг. Той нигде не было. Девочка возмутилась: как это ее собственная кукла посмела убежать!
— Синьора! — крикнула она. — Синьора! Где вы прячетесь?
Ни звука…
— Синьора Элеонора Дузе! — и еще громче. — Элеонора Ду-у-узе!
Только эхо ответило: — У-у-зе!
— Дюзочка! Дюзочка! — заплакала Лиза. — Милая Дюзочка, где же ты?
И вдруг она услышала издалека слабенький голос:
Читать дальше