Леонид Сурженко - Воспитание без воспитания. Как вырастить ребенка счастливым человеком

Возможно, накажет. Но тут вот в чем дело: воспитывая свободного человека, мы, родители, даем ему стержень. Крепкий, надежный. И этот стержень – это наша поддержка. Сложно сломать нечто, имеющее прочный стержень. Нужно хорошее внешнее усилие. А вот если этот стержень надломить изнутри…

Так что не нужно помогать внешнему хаосу. Не стоит самим ломать своего ребенка. Поверьте, желающие это сделать найдутся и без нас. А наказание – верный способ подорвать естественную опору, которая есть у любого ребенка – веру в его папу и маму. Не надо. Пусть он растет сильным и уверенным: что бы ни случилось, тылы всегда будут надежно прикрыты.

Вот уж какой темы не избежать в любой воспитательной книге, так этой. В самом деле, какое воспитание без дисциплины?

Какие воспитательные методики без рекомендаций, как ее поддерживать?

Что же, я, к примеру, не против дисциплины. Единственное, хотел бы уточнить: а что это такое?

Безусловное подчинение младших старшим?

Но нередко бывает так, что прав как раз младший. И дело отнюдь не в возрасте. И даже не в наличии жизненного опыта. И даже не в почетном звании «родитель» или «дедушка». Вопрос, да?

Может, это тишина и покой в доме, или порядок в классе, когда дети громко не разговаривают, по помещению не носятся, а все происходит чинно и без лишнего шума?

Но тогда это, скорее, хорошие манеры, нежели дисциплина.

Или это точное и своевременное исполнение просьб, приказов, наставлений или заданий?

Опять-таки, наверное, это не столько дисциплина, сколько исполнительность.

Так что на самом деле мы имеем в виду под этим волшебным словом? Неужели все-таки первый вариант? «Я начальник, ты дурак». «Я сказал – ты сделал». «Старший всегда прав. Если старший не прав, смотри пункт первый».

Так вот, с такой «дисциплиной» я не согласен. Совершенно. Я сам не собираюсь, прогнувшись, смиренно выслушивать благоглупости только потому, что их вещает мне некто годами постарше. И также не желаю, чтобы мой ребенок выслушивал и (или) исполнял чьи-то распоряжения лишь потому, что он младше. Даже если эти распоряжения отдаются из самых благих побуждений.

Пусть думает сам. Пусть решает сам. Прожить за него жизнь не сможет никто.

Но есть и другой аспект дисциплины.

Соблюдение правил. С обоих сторон. Ради поддержания согласия в семье и обеспечения комфортных условия для всех ее членов.

Вот с такой дисциплиной трудно спорить. С одним небольшим условием: правила эти не должны быть догмами. Не то что их можно свободно нарушать, но можно обсуждать и изменять. Совместно. По инициативе любого члена семьи.

Если каждый соблюдает правила и имеет право на них влиять, я только «за» такую дисциплину.

Что я имею в виду? Уж не взбрело ли мне в голову указывать, что есть святое, а что недостойно такого названия? Спешу успокоить читателя: вовсе нет. Такая идея мне и в голову не придет.

Хотя не скрою: мне действительно любопытно, почему одни люди относятся к неким понятиям или личностям с великим почтением, а другие – безо всякого пиетета или даже с нескрываемым презрением? Отчего то, что для одних – свято и лежит выше всякой человеческой критики, для других не имеет никакой ценности или даже служит объектом насмешек?

Видимо, понятие «святое» все же глубоко субъективно, то есть индивидуально для каждого человека. Иначе говоря, у каждого свои ценности.

И, наверное, это очень даже неплохо. Тут и возразить нечего.

Я осмелюсь возразить не против отдельно взятых высоких чувств человека, а против его нередкого желания выдать свое сокровенное «святое» за нечто всеобщее ценное. Даже более того, за нечто, чему должны поклоняться все. Или, как минимум, ближайшее окружение.

Вот такую тенденцию я вижу ненужной и очень опасной. Навязывание своих кумиров, своих идеалов – это натуральное насилие. Насилие пострашнее физического. И даже если эти идеалы действительно прекрасны, толку от такой вот пропаганды «святости» не будет. Скорее, вред.

Считаю, что детям необходимо с юных лет прививать стойкий иммунитет против громогласных проповедей различных идеалов. Против всеобщего восхищения некими героями либо подвижниками. Ибо громче всего гремит, как известно, именно пустая бочка.

А то, что находит живой отклик именно в сердце (нашем и нашего ребенка), – это интимное, это сокровенное. Очень личное. И вещать на каждой площади об этом вряд ли захочется и мне, и вам. Но, наверное, именно это скрытое и дорогое для нас и будет являться святым.