Гельмут Фигдор - Дети разведенных родителей - Между травмой и надеждой

Исследования Бюлера и Кэхеле показывают, что чаще всего причиной обращения к детскому психиатру является развод и новый брак родителя. Но доказывает ли это, что развод однозначно вреден? Репрезентативная выборка исследований, проводимых консультационными службами, ненадежна. Да и сама консультация с переменными показателями – довольно сомнительный критерий для психогигиенической оценки развода. Каждый педагог и практикующий психолог знает о страхе родителей обратиться за профессиональной помощью из-за трудностей в воспитании. Возможно, родителям легче говорить о проблемах и обращаться за помощью, когда можно искать причины трудностей с детьми во внешних событиях (таких, как развод) или когда есть возможность перенести вину на другого (например, супруга, который стал инициатором развода). Если же свалить вину не на кого, приходится искать причину в себе. Становится стыдно, и это часто не дает возможности родителям сознаться друг другу (и самим себе) в собственных ошибках. Многие обращаются за советом (если вообще обращаются), только если не видят иного выхода. Это характерно и для родителей, ставших инициаторами развода. Тогда мы видим, как в истории с матерью Лео, отрицание родителем части своей вины в проблемах ребенка.

Есть и другой аргумент, который заставляет усомниться в утверждении, что развод отвечает лишь эгоистическим потребностям родителей: дети страдают больше всего, когда видят родителей несчастными и недовольными. К сожалению, нельзя утверждать, что счастливые в браке люди автоматически являются хорошими родителями. Но способность посвящать себя детям – главный критерий хорошего воспитания – снижается, когда взрослые чувствуют себя разочарованными, несчастными. Часто бывает, что родители, сохраняющие неудачный брак ради детей, в итоге воспринимают детей как виновников своей неудавшейся жизни (подсознательно, разумеется). Отношение к детям становится противоречивым, возникает тенденция к скрытой или даже явной агрессии.

Конечно, взрослые, которые переживают кризис брака, должны попытаться разрешить конфликт, прежде чем подать на развод. Сохранять брак в интересах детей имеет смысл, если родители смогут уважать друг друга и оба будут участвовать в решении конфликтов. Результаты исследований не подтверждают мнение, что развод – однозначно удачное решение для родителей и страшное для детей.

Противопоставление личных интересов и родительского долга превращает развод в грех. На примере фрау Б. видно, к чему могут привести убеждения, вызванные чувством вины. Для моей клиентки невыносима сама мысль о том, что ее решение разойтись с мужем принесло ребенку страдание. Исполнение законного желания стало для фрау Б. необходимым условием освобождения от брака, ставшего пыткой. Она придерживалась мысли, что Лео не может быть против развода, и любая негативная реакция со стороны ребенка становилась угрозой душевному равновесию матери. Психоанализ в подобных случаях говорит о (бессознательной) защите от конфликта. Трагизм ситуации заключается в том, что фрау Б. лишила себя возможности помочь ребенку в преодолении кризиса, связанного с разводом.

Что могут сделать родители, чтобы предотвратить последствия развода для детей? Как выйти из конфликтного брака, который может быть невыносим в том числе и для детей?

Статистические данные о виде и частоте проявлений так называемых «симптомов развода» не очень помогают. Степень выраженности внешних симптомов ничего не говорит ни о характере проблемы, от которой страдает ребенок, ни о ее долгосрочных последствиях. С психоаналитической точки зрения конфликты, стоящие за симптомами, или, другими словами, значение симптомов [21] См. экскурс по психоаналитической теории формирования невроза на с. 39. , являются решающими. Без данных о них невозможно понять истинную проблему ребенка и определить, означает ли отсутствие симптомов, что конфликт разрешен. Бывает, что конфликты со временем начинают выражаться иначе: становятся более тихими, менее заметными, воспринимаются окружающими легче, но при этом они все равно замедляют психическое развитие ребенка. Почти вся литература, в которой описываются последствия развода для детей, следует упрощенной концепции адаптации: возникновение и исчезновение симптомов (зачастую незаметных) приравнивается к возникновению или исчезновению психических проблем. Это относится не только к статистико-эмпирическим, но и к большинству системных работ по семейной терапии. Сама Валлерштейн, которая в своих работах вдохновлялась психоанализом, показывает оптимистический настрой после первых катамнезов и утверждает, что в течение пяти лет после развода у многих детей специфические симптомы исчезают. По ее мнению, примерно 40 % детей переживают развод вполне удовлетворительно. Но дальнейшие исследования показывают обратное: проанализировав состояние детей 10–15 лет спустя после расставания родителей, ученые были вынуждены признать, что развод оставил глубокий след в душе даже у тех, кто смирился с ним.