Майя Ракита - Дневники приемной матери ребенка из детского дома

Когда состоятельная семья на свои заработанные или вовремя украденные деньги строит большой дом, нанимает прислугу, поваров, садовников, гувернеров – это нормально. Дети знают, что эти люди работают на них и получают за это деньги. А деньги зарабатывают родители. Здесь нет никакого порока. Все работают. Каждый зарабатывает на жизнь как может. Как говорится, кто на что учился. А что понимают дети из детского дома, к каким мыслям привыкают они? Согласитесь, к хорошему люди привыкают быстро. Но это хорошее они создают своими силами. А детдомовским детям еще даже не представилось случая сделать что-то хорошее своими силами, но они уже привыкли к полному обслуживанию. И это порочно!

В детском доме нанятые государством люди выполняют свои функциональные обязанности и этим ограничиваются. У них-то есть свой дом, свои родные, свои вещи, домашние хлопоты. Их никто не лишал свободы готовить обед своему мужу, мыть полы у себя дома. Может быть, домашние хлопоты им неприятны. Возможно даже, что они без удовольствия убирают свой дом. Главное, что у них изначально есть право это делать! А у детей в детском доме такого права априори нет! И все разговоры о том, что дети в детском доме помогают уборщицам мыть полы, глупы и кощунственны по своей природе, так как у детей нет никакого желания помогать уборщицам зарабатывать положенную зарплату. И если они это делают, то делают из весьма неблагородных мотивов.

Посуду моя дочь впервые помыла на третьем месяце нашей совместной жизни. Борьба за чистоту и домашний порядок оказалась настоящей битвой без врага. Я хорошо понимала, что нужно ввести правила и следовать им неукоснительно. Мне понадобилась вся моя устойчивость, чтобы не потянуться за валяющейся кофточкой и не положить ее в красивый зеркальный шкаф дочери, предварительно свернув. Для меня было бы легко и почти естественно сделать это. И уж тем более не лень. Дело в том, что мне нужно было воспитать в доченьке, во-первых, позитивное отношение к своей комнате, во-вторых, ответственное отношение к своим вещам, а в-третьих – способность самостоятельно принимать решения. Конечно, воспитание – слишком объемный процесс. Но, вспомнив притчу о слепых, я решила вначале сконцентрироваться на порядке в комнате и еде.

Я установила правило, которое гласило: «Если вещь валяется на полу, значит, она не нужна и ее можно выбросить!» У моей дочери после похода по магазинам сложилось твердое убеждение, что мои слова не расходятся с поступками. Уж если я что сказала, то можно быть абсолютно уверенным в том, что я так и сделаю. Дочь на своем опыте убедилась в моей устойчивости к ее «хочу-купишкам». А хотела она всякой ерунды вроде той, которая лежит на полках у кассы любого крупного универсама. Если она ныла, я внимательно смотрела ей в глаза и спрашивала: «Сколько времени у тебя эта игрушка продержится?». Дочь отвечала: «Все время, я ее буду беречь!». Я покупала эту игрушку, напомнив правило. И как только на следующий день я обнаруживала именно эту, якобы дорогую ее сердцу игрушку валяющейся на полу, я демонстративно поднимала ее с пола и выбрасывала в мусорное ведро. Моя дочь злилась, рыдала, но я была непреклонна. Правило нарушено. Если вещь дорога, то ее надо беречь и у нее должно быть свое место! Так мало-помалу доченька воспитывала в себе бережливость и ответственность. Она стала более аккуратна и внимательна к своим любимым игрушкам и вещам (хотя бы в первое время). Конечно, потом новизна исчезала, и вместе с ней исчезало бережное отношение. На остальное пока не хватало ни рук, ни внимания. Я ей помогала и устраивала совместные уборки.

В вопросах, связанных с уборкой, мы долго не находили общего языка. «Еще чего!» – так и слетало с языка моей дочери. Автоматически! Я понимала, что автоматическую реакцию преодолеть сложнее, чем можно было бы ожидать. Поэтому терпеливо вместе с ней сначала наводила порядок в ее комнате, потом начинала убирать свою комнату, кухню и коридор. Очень скоро такая стратегия дала хорошие результаты: дочь заинтересовалась пылесосом. Ее в принципе привлекали устройства и приборчики. Долго они не жили, но жажду нового утоляли. Например, фонарики покупались раз в две недели. Она их собирала-разбирала, брала на ночь в кровать и под одеялом играла с ними или просто лежала и светила в потолок, на стены комнаты. Ритуал засыпания с фонарем продержался долго и сыграл позитивную роль в нашей жизни. На покупку фонарей я не скупилась, так как они были частью необходимого ритуала. Все остальные «хочу», не представлявшие ценности для нашей жизни, я полностью игнорировала.