Анастасия Пономаренко - Как наладить отношения с подростком. 100 практических советов

Однако Оля, подросток 15 лет, не производила впечатления агрессивного, враждебно настроенного к миру человека. Наоборот, складывалось впечатление, что она нерешительный и тревожный подросток. Может, поэтому старалась относиться к происходящему несколько отстраненно.

Конечно, для начала мы поговорили с мамой. Необходимо было убедить уже взрослого человека, что я не волшебник и что взмахнуть палочкой и сказать: «Крекс, пекс, фекс – Оля, слушайся маму», – я не могу. И что начинать нужно с себя – самой менять отношение к дочери.

Мы долго выясняли, в чем заключается так называемое хамство. Наконец, выяснили.

– Вы понимаете, она ничего не делает из того, что я прошу, – возмущению мамы не было предела.

– А как вы просите? – спрашиваю я. – Покажите.

– Ну, как… – Мама пытается сосредоточиться, чтобы показать как можно достовернее… Губы ее начинают непроизвольно сжиматься в «куриную гузку», между бровями залегает глубокая складка. Взгляд становится тяжелым. – Олечка, – с придыханием говорит она, и от ее тона даже у меня пробегают мурашки, – Иди делай уроки, – потом она выжидает пару секунд и добавляет: «Быстро»!

– А «быстро» зачем добавили? – мне интересно, отслеживает она свои реакции или это получилось у нее спонтанно.

– Ну, как зачем… не знаю. Чтобы быстро сделала. Если не скажу, то ведь не пойдет, – мама уже начинает раздражаться на такого бестолкового психолога.

– И что, делает быстро? – наивно интересуюсь я.

– Нет, конечно. Ничего не делает, – мама тяжело вздыхает, как бы предлагая мне ей посочувствовать.

– Она как-то объясняет вам причину? – спрашиваю я.

– Нет, она просто перестает на меня реагировать. Я ничего от нее не могу добиться, она сразу уходит в комнату и начинает плакать.

– А как вы реагируете на ее плач?

– Я сначала взываю к разуму, – мама, как мне показалось, впервые попыталась задуматься над тем, что она делает в ответ на слезы дочери, – А вот бабушка… она начинает ее жалеть, успокаивать. Говорит мне: “Ну, что ты от нее хочешь, сейчас так трудно учиться. Не всем же быть умными”. И я сдаюсь, тоже начинаю ее успокаивать, и так все время. Замкнутый круг.

– Так почему же вы называете ее поведение хамством? Мне кажется, хамское поведение несколько иное, – замечаю я.

– Так я же нервничаю, – глаза мамы просто горят от возмущения. – Заставлять нервничать свою мать! Я для нее все делаю: готовлю, убираю, стираю. Хожу на собрания. Я делаю для нее все! – мне показалось, что от ее пафоса дрогнули стены.

Мне очень захотелось спросить ее: «А вы вообще любите свою дочь?»

Достаточно было просто взглянуть на детское выражение лица, чтобы понять, в чем суть проблемы: чудовищное искажение детско-родительских отношений. Мама воспринимает себя как машину, обеспечивающую определенные функции: покормить, постирать, проверить уроки. А поговорить? Узнать, что ребенок чувствует, чем живет. Может, его кто-то несправедливо обидел в школе? Помочь разрулить ситуацию?

Если этого не делать, то ребенок будет жить с чувством незащищенности. И, вырастая, начнет защищаться сам – как умеет. И вот тут мало не покажется никому, ибо способы защиты у него самые примитивные: агрессия или избегание. То есть или напал и побил, или вообще ушел.

– Физически. Из дома – на улицу, к дальним родственникам, куда глаза глядят.

– Психологически. Когда человек как бы разрывает внутреннюю связь с внешним миром, перестает реагировать.

В результате длительного стрессорного воздействия целостность личности находится под угрозой разрушения. Когда некие внешние события начинают разрушать картину мира, очень часто выбирается модель поведения, которая в научной литературе называется «выученная беспомощность».

Термин «выученная беспомощность» был введен американским психологом Мартином Селигманом и его сотрудниками еще в 70-е годы XX века. Они проводили серию опытов на собаках. Собак разделили на три группы: первую, вторую и контрольную. Все они подвергались действию электрического тока. Первую группу животных посадили в клетку со специальным рубильником, нажав на который носом, собака могла прекратить действие тока. Собаки быстро научились это делать. У собак из второй группы не было рубильника и возможности отключить электрошокер. Они скоро сдались, легли на пол и заскулили от боли. На контрольную группу воздействия не оказывалось.