Анатолий Цирульников - В учениках у реальности

У меня дома есть каменная фигурка из застывшей десять миллионов лет назад лавы. Подарена в холодном клубе человеком в валенках – художником, учителем из северного села Помоздино. Маленький человечек переползает гору. Скульптурка называется «Эй, что там, за перевалом тысячелетий!».

…Этой встрече предшествует давняя история. В перестроечные времена я познакомился с норвежцем Пэром Дюлоном, лидером международной организации по развитию образования. Он приехал в Москву и предложил нам, тогдашним «теневым реформаторам», сотрудникам Временного научно-исследовательского коллектива (ВНИКа) «Школа», выступить с проектами. Я сделал сообщение о сельской школе, рассказал, всё как есть: семьдесят процентов зданий не имеют канализации, в десяти процентах школ не горит лампочка Ильича. Норвежцы были в шоке. Начали между собой переговариваться: «Сицилия? Танзания?»

«Знаете, – мягко сказали мне, – то, о чём вы рассказываете – потрясающе. Мы даже не можем найти аналогов. В Норвегии тоже разные условия. Есть школа в скалах. Но над ней висят два спутника и транслируют первоклассные учебные программы. Поэтому мы не знаем, какой у нас с вами может быть совместный проект».

Я покраснел. Не за себя, за державу, как говорится, обидно. Видимо, почувствовав моё состояние, Пэр сказал, что попросит своего друга, который занимается сельской школой, пригласить меня в Норвегию. Скоро пришло письмо и книга по истории норвежского образования. Так я познакомился с Ларсом Аасе – преподавателем учительского колледжа, профессором, специалистом по народной школе.

Помню уютный дом Ларса в Кристиансенде, в южной Норвегии. Пол в ванной с электрическим подогревом. Но всё-таки, это был сельский дом – с камином, всякими вязаными штучками, горшочками с цветами. В Кристиансенде во всех частных домах на подоконниках стояли цветы и сидели кошки.

Но важнее то, что не увидишь со стороны: память.

Ларс показал мне книжку, наподобие телефонной, которая в Норвегии есть почти в каждой семье и куда записывают историю жизни всех членов рода. Он открыл её на букве «L» и прочитал мне, что было написано про его предка в пятом колене, его тоже звали Ларс, у него было пятеро детей, он был фермер, и вот, видите, даже известно, что любил выпить.

Из домашней памяти складывается народ. И народная школа.

В Норвегии всеобщее образование было введено лет на сто пятьдесят раньше, чем в России, и вводилось медленно, постепенно, почти век (а не как у нас – к десятилетнему юбилею Октябрьской революции). Но и теперь норвежское образование не утратило духа народной школы.

Я побывал в нескольких школах. В вестибюле одной висели оленьи рога и пахло деревом. В окрестностях другой школы леса принадлежали частным лицам и, заботясь не только об их сохранности, но и о красоте, в школе изучали предмет «дизайн леса». В третьей школе я никак не мог понять, частная она или государственная? Мы говорим: кто платит, тот заказывает музыку, а тут «музыку» заказывала местная община, родители, ученики, учителя, а платило – государство. Всё наоборот. Но что вам кажется более нормальным?

Для того, чтобы обеспечить норвежцев куриными яйцами, достаточно на всю страну иметь четыре крупных птицефабрики. Но в Норвегии существует закон, который ограничивает объём производства отдельного хозяйства – чтобы все норвежские фермеры могли завести своё дело. Эта социальная защита – не кур, а людей, тоже, по-моему, из области народной школы.

Последняя, открытая для детей и взрослых (в народной школе, кстати, Ларс когда-то познакомился со своей женой), является, по мнению профессора Аасе, одним из перспективных направлений развития образования в Норвегии. Не правда ли странно: мы пытаемся приподняться на цыпочки, заглянуть к ним вперёд, а они оглядываются назад? «Идущий за мною встал впереди меня, потому что был прежде меня». (Евангелие от Иоанна, 1, 15).

Отрывки из книги Ларса Аасе «Сельское образование в провинции Агдер, Норвегия» [1] Опубликованы в газете «Сельская школа со всех сторон», № 1, 2001 г. , хороши, по-моему, тем, что, как ни странно, узнаваемы и понятны вдалеке от Норвегии. Это удивительно, о чём он пишет, проработавший всю жизнь в образовании норвежский учитель, директор школы, преподаватель колледжа, методист. О том, что сельская школа изучает свой родной край, использует местный материал, привлекает мастеров. Ну что, мы этого не знали?