Владимир Тендряков - Покушение на школьные миражи. Уроки достоинства. Книга 1

Свобода есть осознанная необходимость. Осознать необходимость труда – значит почувствовать себя свободным от унизительного ига, от его тяжести, и тем острей испытать радость от тех результатов, которые несёт труд. Радость достигнутого – самая значительная из всех доступных человеку радостей. Не это ли называется – полюбить труд?

Кроме того, участие в распределении дохода заставляет думать, набираться опыта, приобретать практически нужные знания.

И это не всё. При коллективном распределении доходов происходит постоянное общение труженика с тружеником, волей-неволей приходится внимательно прислушиваться к мнению товарища по работе, считаться с его взглядами, принципами, вкусами. Коллективное распределение дохода неизбежно будет влиять на взаимопонимание, а, следовательно, на укрепление товарищества, что весьма важно для общества.

Вот что такое распределение дохода!

Государству только на первых порах придётся взять производственные школы на полное обеспечение, со временем они сами начнут поддерживать себя, экономически крепнуть, возможно, даже целиком перейдут на самообеспечение. Возможно, но доход, экономическая выгода не должна стать самоцелью. Школа есть школа, нельзя превращать её в доходное место. Доход для школы – лишь могучий способ воспитания.

Могучий, но не единственный. Огромное количество знаний нельзя приобрести через распределение дохода, им нужно обучать.

Школа – не доходное место, поэтому работа на производстве не должна занимать у школьника много времени. Он обязан отрабатывать каких-нибудь три часа в сутки, остальное должно быть отдано учёбе, спорту, досугу. Макаренко не единожды жаловался на производственную перегрузку своих коммунаров, считал, что это сильно мешает воспитанию.

Время для учёбы – в первую очередь. Ученик производственной школы уже не ребёнок, он вступил в пору юности, он работает, создаёт реальные ценности, распределяет доход, наверняка должен постоянно сталкиваться с тем, что не хватает знаний. Его ставят к станку, от него самого зависит – ограничиться ли минимумом, освоить станок, или же узнать и принцип его работы, теорию, с ним связанную, а значит – физику и математику на соответствующем уровне. И здесь тоже к его услугам специальные группы, где можно изучать под руководством педагога любые науки. От его способности, от его настойчивости зависит – выйдет ли он из школы со знаниями квалифицированного техника, для которого с охотой откроют двери институты, или же выйдет рабочим со средней квалификацией. Всё зависит от индивидуальных способностей, а способностям – широкая дорога.

Все усилия нового обучения направлены к тому, чтобы ученик вошёл в русло специальности. И тут невольно возникает опасение – не сделает ли такое обучение людей узкими и ограниченными, а значит, духовно бедными? Тонкие специалисты в своей области, слепые и несведущие во всём остальном, вплоть до слепоты в социальном плане, в отношениях друг с другом. И недостаточно, что школа преподносит какие-то общеобразовательные знания, как-то расширяет кругозор. Не исключено, что ученик, охваченный стремлением к чему-то одному, будет снисходительно относиться ко всему, что прямо не затрагивает его интересов. Правда, распределение дохода заставляет считаться с интересами других. Но это же распределение не сможет привить, скажем, глубину ощущений и тонкость вкусов. А мы должны стремиться к тому, чтобы человек был совершенен во всём.

И тут-то опять обратимся к искусству. Мы уже говорили, что оно становится одним из помощников обучения, проводником знаний. Но искусство способно и на большее, чем увлекательно преподносить физику или химию.

Очень часто необходимо научить человека не тому, чего он не знает, а заставить его проникнуться тем очевидным, давно известным, что не принимается в расчёт. Сколько людей знают, что следует быть честным и принципиальным – знают, однако же, пренебрегают этим. Научные рассуждения о подлости, какими бы доказательными они ни были, вряд ли будут воздействовать так, как действует, к примеру, образ Иудушки Головлёва. Конечно, наивно думать, что с помощью искусства можно излечить мир от пороков, но не пользоваться искусством, его влиянием, его эмоциональной силой – значит, обкрадывать самих себя.

Если та или иная наука, будь то математика или физика, химия или биология, несёт в себе некую специфичность, не всем в одинаковой степени необходима, то искусство нужно в равной степени всем – и математику, и химику, и биологу. Нельзя жалеть время на искусство!