Александр Дубинин - Сказки тряпичного толстяка

Между диваном и стеной было довольно большое расстояние и мне было легко протиснуться туда. Я медленно шел вперед, продвигаясь наощупь, совсем как те машины, что по ночам проезжали под нашим окном. Теперь-то я их понимал. Я все время прислушивался, боясь, что Свый в любой момент может напасть на меня. Теперь от моего боевого духа не осталось и следа. Вокруг было очень темно. Хоть я и привык жить ночью, но там, снаружи, комнату освещал лунный свет (как же мне теперь его не хватало). А здесь, в Поддивании, темнота была такая густая, что я даже не видел кончика своей ручки. К тому же, вокруг было полно пыли и паутины. А я очень не люблю пыль. Пару раз мне казалось, что Свый совсем рядом, где-то за моей спиной и вот-вот нападет. Тогда я быстро оборачивался, но никого не видел. Даже своих собственных рук. Мне страшно захотелось назад, в такой приятный, знакомый мне лунный свет, на мою книжную полку. И только я собирался повернуть обратно, как вдруг кончик моей ручки наткнулся в темноте на что-то твердое. Я так перепугался, что тут же развернулся и, изо всех сил, побежал в ту сторону, где надеялся найти выход. Я бежал в полной темноте, сам не зная, куда и почти ничего не видя перед собой. В довершении всего я упал и выронил ручку. Тут мне показалось, что бежать дальше бесполезно, что теперь-то Свый уж точно меня догонит. Я просто лежал в пыли и ждал.

Не помню, сколько я так пролежал, но все было тихо. В темноте я не услышал ни звука. Тогда я подумал, что, похоже, Свый спит и просто не заметил меня. – Тем лучше, – решил я, – ведь сонного монстра победить будет легче. И, может быть, что у меня все-таки есть шанс. Поднявшись и нащупав в темноте ручку, я направился в ту сторону, откуда только что прибежал. Теперь я твердо решил сражаться до последнего.

Когда моя ручка опять уперлась во что-то твердое, я отскочил на несколько шагов назад и приготовился к бою.

– Защищайся, – сказал я тому, кто был в темноте.

Но он мне ничего не ответил. Тогда я снова подошел и ткнул в него кончиком ручки. Она скользнула по чему-то твердому и гладкому, как мне показалось. Свый почему-то не рычал. Мало того, казалось, он и не думал набрасываться на меня. Тогда я ударил его ручкой. Он молчал. Я ударил еще, и еще, и еще. И ничего не произошло.

– Какой-то он странный, – подумал я про себя, – и ни разу не шевельнулся. Должно быть, он очень крепко спит.

Тогда я дотронулся до него рукой и быстро отдернул. Свый был твердый, гладкий и холодный, и совсем не шевелился. Я набрался смелости, и погладил его, и опять ничего не случилось. Тогда я решил наощупь выяснить его размеры. В темноте я ощупал его всего: он оказался круглым, к тому же, гораздо больше меня. Да, конечно, он был большой, но не такой большой, как я себе его представлял. Это обнадеживало. Теперь надо было как-то выманить его из-под дивана. С одной стороны у Свыя было что-то вроде двух горбов, их соединяло что-то тонкое, похожее на стебель розы, только без шипов, если вы меня понимаете. За него я и взялся. Тащить чудовище было тяжело, ведь, что не говорите, а все-таки он был довольно большой. К тому же в темноте я почти не видел дороги. Мне даже казалось, что упрямый Свый упирается в темноте и не желает покидать Поддиванию. Потому что тащить его было уж очень нелегко. Мне казалось, что пошло много времени, прежде, чем мы выбрались наружу.

Но вот, наконец, пыльные пределы Поддивании остались позади. Я вытащил Свыя в комнату. И, знаете что? Свый, который еще совсем недавно наводил ужас на всех нас, который так страшно рычал и ползал под диваном, который так напугал маленького мальчика, оказался всего лишь будильником. Да-да, простым железным будильником, с крупным циферблатом и одной обломанной стрелкой. Я видел такие по телевизору, их обычно показывали по утрам. Между нами говоря, никогда не думал, что будильники бывают такие злые и им нравится пугать людей. Я вытащил монстра на ковер и оставил лежать посреди комнаты.

– Уж теперь-то мама с папой увидят Свыя, и непременно поверят в него, – думал я и радовался, что все, наконец, закончилось так хорошо.

Отряхнувшись от пыли и сняв с рук и колпака паутину, я полез на свою полку. И только я туда залез и уселся поудобнее, как чудовище на ковре зарычало. Теперь его рычание уже не было похоже на звук машины, он хрипел и кашлял, как-будто простудился, и было совсем не так страшно, как если бы Свый сидел под диваном. Теперь мне почему-то было его жалко. Мальчик опять проснулся и стал плакать еще громче, чем в прошлый раз. Зато и мама с папой пришли куда быстрее. Когда они включили свет, Свый все еще рычал и ползал по ковру. Увидев его, мама осторожно взяла монстра в руки, повернула что-на его спине и он замолчал.