Валерий Гусев - Пиастры для юных пиратов

– Вот так! - гордо сказал капитан. - Не нравится тебе кулак российского моряка.

– Это ему моя фига не понравилась! - заспорил Алешка.

– Что? - возмутился капитан. - А ну, покажи!

Алешка показал. Капитан презрительно рассмеялся:

– Да такую фигу и в микроскоп не разглядишь. Вот у меня - фига так фига. - И он снова сложил свою ладоньлопату в здоровенный кулак.

– Не нравится мне это соседство, - сказал папа капитану. - Оно не случайное.

– Сергей Александрович, - капитан положил свою лопату папе на плечо, - «Афалина», я вам скажу, в какойто степени неуязвимое судно.

– Разве что, - вздохнул папа. - Но меня вовсе не «Афалина» тревожит.

А Лешка в тот же день отправил маме свое первое письмо в бутылке с сахарным песком. Мне удалось подглядеть в этом письме три строчки. «…В Тихам океани очень харашо. Плавают акулы и летают вражеские виртолеты. Я один виртолет сбил валинком, а другой зимней шапкой. А капитан сбил свой виртолет своей фигой… Сахарный писок чистый, можеш пить с ним чай…»

Интересно, если это письмо и в самом деле разыщет нашу маму, она будет смеяться или плакать? Скорее всего - смеяться до слез.

ПИРАТЫ С ПИАСТРАМИ

Не обращая внимания на нахального «американца», на «Афалине» стали разворачиваться работы.

Автоматический эхолот показал в этой точке впадины глубину девять тысяч метров.

– Отсюда и начнем, - решил Штокман. - Готовьте ловушку. И вертушку.

Ловушка - это чтото вроде стальной банки. Она скользит вниз по тросу, до самого дна, с разинутой пастью. А на нужной глубине ее догоняет, тоже по этому тросу, специальный грузик. Догнал - бац! - ловушка захлопнулась. И все, что есть на этой глубине, оказалось у нее внутри. Остается ее поднять и изучить содержимое.

А вертушка - барабанчик с лопастями. Его тоже по этому тросу опускают на нужную глубину. И если он начинает вертеться, значит, там есть течение. И его скорость и направление автоматически передаются на «Афалину».

Мы с Алешкой уже побывали в трюме, где стоит этот барабан с тросом. Вы ахнете! Представьте себе трос длиной в четырнадцать километров! А веселый матрос, который командовал этой ловушкой, еще больше нас удивил.

Алешка сказал:

– Фигня какаято! Он как размотается на всю длину, так и оборвется. Под своей тяжестью.

– Не надейся! - сказал веселый матрос. - Не ты один такой умный!

– Ты тоже, что ли? - спросил Алешка.

– А как же! Этот трос вначале тоненькийтоненький, а потом все толще и толще. Когда весь размотается, он толщиной уже в руку.

– Не слабо! - признал Алешка.

Вообще на нашей «Афалине» было много таких чудес. Но Лешке больше всего полюбилась темная комната. И он все время спускался в нее и мешал работать наблюдателю.

Когда опустили ловушку, Алешка опять шмыгнул туда и улегся рядом с экраном. Но ничего интересного не было. Глубина большая, черная, только изредка мелькнут рыбешки, вальяжно проплывет розовая медуза.

– Скучно? - спросил его наблюдатель.

– Не очень.

– Ты тогда здесь побудь, ладно? А я - на палубу, сейчас ловушку поднимут, интересно взглянуть.

Он выключил съемочную камеру и удрал на палубу. А Лешка остался созерцать черные глубины. И, как оказалось, не зря.

Работа на судне шла четко. Каждый знал свое дело. И все помогали друг другу. А с палубы американского корабля время от времени поднимался вертолет и вертелся вокруг нас. Но до него никому не было дела. Казалось бы…

Во время обеда Алешка вдруг, ни к кому не обращаясь, работая ложкой в тарелке, сказал:

– Ну и вертолет у них. Дурацкий.

– Почему дурацкий? - спросил старший механик. - Очень надежная машина. Маневренная, устойчивая.

– Очень надежная! - Алешка так фыркнул в тарелку с флотским борщом, что капитан опять схватился за салфетку. - Очень надежная! Только почемуто с нее все время чтото падает.

Капитан и папа одновременно вскинули головы и переглянулись.

– Что падает? - спросил папа.

– Барахло какоето, - отмахнулся Алешка. - Вроде мусора. А может, он сам разваливается. Потихонечку. Я второе не буду, - Алешка вскочил. - У меня наблюдения простаивают. Я там такое открытие сделал!

– О господи! - вздохнул папа.

– А чего? - обиделся Алешка. - Всем можно открытия делать, а мне нельзя?

– И что же ты открыл? Надеюсь, не подводный люк?

Алешка, убедившись, что в каюткомпании никого кроме нас не осталось, шепнул:

– Двуногую рыбу. Всю в пузырях. Прямо под нами проплыла. Только Рыбкину пока не говорите. Это ему сюрприз будет.