Валерий Квилория - Медвежий квартал

– Махала она вёдрами, махала, – снова пришёл на помощь Мишка.

– Я вот вам помашу! – рассердилась завуч.

Но тут из леса выбежали Муха с Курилой.

– Припадочный часовой! – крикнул Толик.

– Диверсанты! – крикнул Вася.

Лагерь забеспокоился в третий раз. Лицо Фаины Демьяновны пошло красными пятнами.

– Курильчик! Мухин! – гаркнула она. – Вы что такое мелете?! А ну бегом ко мне!!

Вася с Толей подбежали и стали в ряд с третьеклашками, потирая ушибленные места.

– Ладно, карапузам померещилось привидение, но вам-то стыдно так себя вести, – сурово оглядела их завуч.

– Ну, где вы видели в лесу сумасшедших? Сумасшедшие в сумасшедших домах лечатся!

– Про привидение не знаем, – обиделся Вася. – Но какой-то ненормальный за нами с саблей бегал, а потом меня и Мухина кинжалом рубанул.

– Тупым, – уточнил Толик.

И показал порванные штаны. Увидев дырку, Фаина Демьяновна задумалась.

– А медведь?

– Медведь был, – подтвердил Курильчик.

– На поляне, – подтвердил Мухин. – Там даже табличка висит: «Осторожно, медведи!».

Услышав это, завуч наконец забеспокоилась.

– Львович! – позвала она. – Надо что-то срочно предпринять. Мы отвечаем за жизнь наших детей. И если это на самом деле медведь…

Она не договорила, но и так было понятно, что детям придётся худо.

Посовещавшись с судейской коллегией, автобусы поставили квадратом, как некогда бледнолицые ставили свои повозки в ожидании нападения индейцев. Все, кто был в лагере, собрались внутри этой импровизированной крепости. Ждали медведя. Но вместо медведя на поляну выбежали Стопочкин с Захарьевым. Увидев, как стоят автобусы, они ничуть не удивились и бросились к тренеру.

– Медведь в лесу, – доложил Лера.

– И какой-то солдат с саблей, на психа похож, – доложил Шурка.

Не успел Львович ответить, как на поляну выбежал военный с шашкой наголо.

– Сумасшедший часовой! – закричали из-под судейского автобуса пятеро чуть не утопших третьеклашек.

Осаждённые в автобусной крепости не на шутку испугались. Даже Фаина Демьяновна попятилась.

Но чем ближе набегал солдат, тем очевидней становилось, что он никакой не сумасшедший и вовсе не часовой.

К автобусам спешил деревенский дед, одетый в старенькую солдатскую шинель и такую же ветхую солдатскую шапку-ушанку. В руке он держал не шашку, а очищенный от коры сверкающий белизной прут.

– Корову мою не видели? – первым делом спросил дед.

– А вы кто? – спросил Шурка.

– Дед Иван, – приподнял шапку и обнажил лысину дед и повторил вопрос. – Корову не видели?

– Коро-о-ову-у? – наконец услышали вопрос друзья.

Переглянулись и начали глупо улыбаться.

– А цвета она какого? – спросил непонятно зачем Шурка, хотя и так всё было понятно.

– Коричневого, Стрелкой зовут.

– А зачем вы гнались за нами и кричали «стой, стреляю»? – спросил Лера.

– А зачем стреляли? – спросил Шурка.

– Кто, я? – едва не поперхнулся дед. – Да упаси Господь!

И, обращаясь уже к подошедшим взрослым, принялся объяснять: – За коровой я гнался. А кричал не «стой, стреляю», а «стой, Стрелка». Я же говорю, корову так мою зовут. А что касается выстрела, так это резина хлопнула, будь она неладна!

– Какая резина? – нахмурилась Фаина Демьяновна.

– Да такая, длинная. Вишь, я чего придумал, – усмехнулся дед Иван. – Не на верёвку корову навязываю, а на жгут резиновый. Зять мне жгут этот из города привёз.

– Зачем?

– Ну как же, – засуетился дед. – Со жгутом корова травку равномерней щиплет. Сразу по малому кругу идёт, а после жгут натянет и по большому кругу подбирает. Припоздал я чуток. Стрелка, видно, всю травку выела и за дальней потянулась. Колышек выдернула, а он-то на резиновом ходу. Вот и шлёпнул корову под хвост.

– Теперь ясно, что это был за выстрел, – хихикнул Лера.

– Пистолет с глушителем, – хихикнул Шурка.

– С испугу она, сердечная, и побежала, – закончил дед и задумался. – А может, её шмель укусил?

До этого момента друзья улыбались, как полоумные, но услышав про шмеля, переглянулись и улыбаться перестали.

Не рассказывать же деду, что шмель тут ни при чём, а во всём виноват чрезвычайно меткий третьеклашка из их школы.

– А зачем у вас на поляне табличка висит – «Осторожно, медведи»? – насупился, чтобы больше не хихикать, Шурка.

– А, это? – и на лицо старика выползла улыбка.

Казалось, будто она, сбежав с Шуркиного лица, тут же перебралась на морщинистое лицо деда Ивана.

– Так её дрессировщик повесил.