Женя Маркер - Ксяп

Научить говорить опытные образцы оказалось довольно сложно. Пробовалась на эту роль канарейка, но от избытка певучести она заговаривалась. Попугай оказался глупым. Жаба постоянно закрывала глаза и прыгала в воду. Лучше всего принимать чужие мысли удавалось таракану, но уверенно телепатировать свои у него не получалось. К тому же Святослав Сергеевич не учел трусливый характер Тарика, который попросту сбежал и где-то притаился.

Эта ошибка не повторится. Сегодня же начинаю новый эксперимент, – уверенно и громко сказал Свят и позвал домашнего кота. – Кис-кис-кис!!!

Тёплым осенним вечером по телевизору показывали передачу о животных. На экране несколько зеленых крокодилов выползли на охоту в поисках пропитания. Страшные, зубастые аллигаторы плыли по мутной воде. Их глаза выглядывали из-под нависших век, и зорко рассматривали соседние берега в поисках пищи. Музыка из передачи «В мире животных» тихо растекалась по комнате.

Напротив телевизора в широком мягком кресле устроился кот по кличке Ксяп. Святослав Сергеевич месяц назад встретил этого белого кота с черным хвостом на улице и принес домой. В поисках подопытных он часто привозил разных животных. Некоторое время в квартире жили канарейка и попугай, хомяк и белка, маленькая болонка и ханурик, лягушки и тараканы. Потом они куда-то исчезали, как, например, Тарик, а на смену появлялись другие.

Святослав Сергеевич хорошо кормил Ксяпа, сделал ему мягкую лежанку и поставил ящик с гранулами – кошачий туалет. Тихо, спокойно, без тревог и забот лежал Ксяп дни и ночи у телевизора и радовался жизни:

– Хорошо здесь, – вытягивая спинку, выставляя и вбирая когти, часто думал кот. – В тысячу раз лучше, чем в холодном подъезде.

Имя «Ксяп» придумал Тёма. Назвал просто так, и все домашние подхватили. Белобрысый мальчик с первой встречи полюбил кота, и тот отвечал ему взаимностью. Тёма часто гладил белую шерстку, нежно и приятно чесал за ушком, а Ксяп мяукал и ложился на спинку, подставляя круглые пушистые бока. Тёма привязывал к веревочке газетный бантик, а Ксяп этот бантик ловил. Они вместе бегали часами по квартире, потом ложились на ковер и отдыхали.

Тёма любил кататься на качелях и роликах, ездил на самокате и хорошо умел свистеть. Ксяп смотрел на него в окно и удивлялся, как можно так быстро кататься и не падать. По вечерам мальчик сидел дома, учился считать и писать – он учился в первом классе.

Святослав Сергеевич иногда брал чернохвостого белого любимца на работу в свою лабораторию.

Ксяп должен привыкнуть к новой жизни и не бояться моих приборов и инструментов, – объяснял он Тёме. – Стресс, даже самый незначительный, для него может быть губительным.

В квартире Ксяп вел себя очень спокойно и уверенно, как будто бы здесь родился. Правда, по ночам прыгал через форточку на балкон, с балкона на ветку огромного платана, а с нее – на землю. Этот путь он изучил очень хорошо и часто возвращался лишь под утро. Ему нравились приключения, хотелось чего-то новенького и интересного. Ксяп посмотрел подъезд и двор, бывал за гаражами, на крыше дома и в соседних подъездах. Только через дорогу не бегал – боялся машин.

Никто в доме не знал об этих путешествиях и форточку закрывали редко, так как коты не любят закрытых помещений. Поэтому окошко закрывали только в дождливую и ветреную погоду.

Ксяп с перевязанной головой лежал на кресле у телевизора, и лишь острые белые ушки торчали из-под испанского воротника. Он не смотрел, а слушал передачи, пытаясь чесать голову правой лапой. С того самого утра, как его принесли домой два дня назад из лаборатории Свята, чесотка, не переставая, напоминала о себе.

Святослав Сергеевич тихо говорил коту, чтобы тот потерпел немного, переживал, успокаивал Ксяпа, поправлял ему воротник и повязку, почесывал. Кот внимательно слушал и терпел, тихо лежал и его ушки из-под повязки мелко-мелко дрожали.

Операция, по словам ученого, прошла успешно. Телепатический прибор он вживил так, как планировал, и вечером собирался снять повязку с головы кота.

На торжественную процедуру собрались все, кто в это время был дома: Тёма, его мама и бабушка. Святослав Сергеевич аккуратно, чтобы не поранить Ксяпа, снял испанский воротник и разрезал бинт, приговаривая: