Дмитрий Кудрец - Несколько историй про Кузю-Музю. Книга первая

– А зачем? – не унималась Кузя-Музя.

– Этого я не знаю, – пробурчал филин. – Так положено. Ну, ладно. Заболтался я с тобой. Мне лететь надо. Да и тебе уже домой пора. Утро скоро. Видишь – звезды потускнели, и роса на траве выступила. И мне, и тебе днем спать пора. До встречи. Уф-уф!

Филин взмахнул крыльями и исчез за верхушками елей.

Кузя-Музя помахала ему вслед рукой. До рассвета оставалось еще много времени, а Кузя-Музя не знала, чем ей заняться. Она посмотрела вверх и увидела на темном небе множество маленьких искорок. Они переливались разными красками, на какое-то мгновение исчезали, и появлялись снова. Кузе-Музе показалось, что искорки падают с неба на листья, травинки и превращаются в прозрачные капельки росы. Она хотела сосчитать их, но вскоре сбилась.

– Завтра досчитаю, – подумала Кузя-Музя и зевнула. – Что-то спать захотелось. Да и домой уже пора возвращаться.

И она побежала обратно к своей норке. Развязав бантик, и аккуратно повесив его на сучок, Кузя-Музя юркнула в мягкую постельку.

– Когда я вырасту, – решила она, – то никогда и никого не буду пугать, хоть я и страшилка.

Кузя-Музя снова зевнула.

– И кто это придумал – пугать других? – размышляла она. – Мне, например, не нравится, когда меня пугают. Да и другим, наверное, тоже.

За этими размышлениями Кузя-Музя и уснула.

А над черничным болотом уже поднималось солнышко. Птицы весело перекликались между собой по лесу. Начинался новый день. А за ним вновь придет вечер. На небе снова появятся разноцветные звездочки. И Кузя-Музя снова выйдет из своей норки искать новых знакомых и новые приключения. Но это будет уже совсем другая история.

Как только за лесом садится солнце, в еловом лесу на краю черничного болота под старым пнем в своей маленькой уютной норке просыпается Кузя-Музя.

Как и обычно, она быстро вскочила с постели, умылась холодной ключевой водой, причесалась, повязала на голову свой красный бантик и отправилась в лес погулять. Она была очень смелой и ничего не боялась. Вернее она так думала. Ведь она была страшилкой и должна была пугать всех, кого встретит на своем пути. Но пугать ей никого не хотелось. Потому что она была не только очень смелой, но и очень доброй страшилкой.

Прошлой ночью ей так понравились звезды, что она обязательно решила их все сосчитать. По лесной тропинке она вышла на небольшую полянку и ахнула от удивления. Над полянкой кружились маленькие сверкающие звездочки.

– Я думала, что звезды бывают только на небе, – Кузя-Музя удивленно разглядывала маленькие звездочки. – А они кружатся над цветочками!

Кузя-Музя еще раз ахнула от удивления и быстро начала пересчитывать звездочки.

– Одна, вторая, третья… Нет, не так. Одна, вторая, третья… – начала она сначала, но снова сбилась.

Звездочки совершенно не хотели стоять на месте. Они кружились, вертелись, то, пропадая в густой траве, то, снова появляясь, всякий раз в новом месте.

– Нет, так мне их никогда не удастся сосчитать! – огорченно произнесла Кузя-Музя. – Они на секунду не постоят на месте.

Она села на камешек и заплакала.

– Уф-уф. Что это ты тут плачешь? – раздался чей-то голос за спиной. Кузя-Музя обернулась. Это был филин.

– Что случилось? – спросил он Кузю-Музю.

– Ах, не спрашивайте, дядя Филин! – Кузя-Музя заплакала еще громче. – Я хотела сосчитать звездочки, а они разлетаются во все стороны. И я все время сбиваюсь.

– Уф-уф-уф! Ха-ха-ха! – засмеялся филин и захлопал крыльями. – Да разве это звезды? Это же светлячки. Они хоть и очень похожи на маленькие звездочки, но только живые. Их потому и назвали светлячками, что они светятся. А звезды они вон где…

Филин указал крылом вверх.

Кузя-Музя перестала плакать и посмотрела туда, куда показывал филин. Там, вверху, высоко-высоко, над вершинами самых высоких елей сияли и переливались разными красками тысячи ярких искорок.

– Вот они, звезды, – повторил филин.

– Какие красивые! – восхищенно ахнула Кузя-Музя.

– Ну, что? Не будешь больше плакать?

– Больше не буду, – пообещала Кузя-Музя, вытирая слезы.

– Вот и хорошо. Считай свои звезды, а мне пора. Уф-уф! – филин захлопал крыльями и скрылся за деревьями.

Кузя-Музя осталась одна. Она восторженно смотрела на темное небо, усыпанное множеством переливающихся искорок.

– Вот они какие, звезды! А как их много! Одна, две. Пять… Десять, – принялась считать Кузя-Музя. – Вот бы рассмотреть их поближе. Влезу-ка я на самое высокое дерево. Оттуда, наверное, увижу все-все звезды и тогда я их сосчитаю.