Мария Мартова - Правдивые сказки

– Ты слишком увлечен мной. Мы так мало знакомы и вообще…

– Это все не то! – досадовал он. – Ты не могла, я знаю, забыть все, что было между нами. А я… Я просто люблю тебя! Мне так мало нужно. Лишь бы изредка видеть тебя хотя бы здесь, в парке. Только бы говорить с тобой о чем-нибудь. Только бы держать тебя за руку! Вот так…

Он взял ее маленькую тонкую руку в свою, бережно погладил, как котенка, и тихо-тихо поцеловал, а потом вдруг упал перед ней на колени.

– Проси, что хочешь. Я все для тебя исполню. Будь моей королевой!

Девушка слегка улыбнулась. Он с жадностью следил за ее взглядом, ловил каждое движение ее глаз. Она же, глядя на него сверху вниз, старалась сохранять строгий вид и уже собралась произнести какие-то серьезные слова, как вдруг не удержалась и разразилась громким смехом. Бедный юноша был в полной растерянности. Увлеченный признанием, он не заметил даже, что вместо талии девушки крепко держал в своих руках ствол клена, боясь упустить драгоценную добычу. Поняв, в чем дело, он на минуту смутился, а потом сам захохотал от всей души. И долго они, глядя друг на друга, не могли удержаться от нахлынувшего смеха.

А листочек? Он, конечно, тоже смеялся и радовался вместе с ними.

– Так, значит, все будет по-старому? – шептал юноша, когда оба наконец утихли.

«Да!» – отвечали счастливые глаза девушки.

«Да!» – шуршали листочки на клене – очевидцы этого счастья.

– И вот тогда ты его о чем-то попросила… – стал припоминать листок.

– Да, я тогда позволила ему… то есть попросила нарисовать мой портрет. Но… но только… по памяти. Видишь ли, я не могла с ним много встречаться. На это у меня была причина.

– Какая же?

– Ах, как ты нетерпелив. Я тебе после расскажу. Так вот, я хотела, чтобы он нарисовал меня и чтобы я была… Ну, вобщем, не такая, как в жизни, а… а еще лучше. Он же ведь художник. Понимаешь? Конечно же, он сразу согласился.

– И ты тогда еще добавила: «Пусть это дерево будет свидетелем нашего согласия!» – взволнованно добавил листочек.

– Да, я это сказала, а еще я пригласила его на свой день рождения в летнее кафе здесь, в парке. Он очень обрадовался и пообещал, что придет и принесет этот самый портрет в подарок.

– О, как он был счастлив! Как горели его глаза! Он схватил тебя на руки и стал кружить. А потом остановился, крепко обнял и поцеловал…

Девушка покраснела от этих слов. Она все это живо представила: его горячее дыхание совсем рядом, его губы и слетающее с них «Я люблю тебя»…

А листок… Листок тоже все помнил. Как же завидовал он тогда тому юноше. Как бы он сам хотел прикоснуться своей упругой гладью к ее алым губам, сказать ей те же нежные слова, раскрыть ей свое сердце. Но кто он такой? Всего лишь простой листок старого клена.

Девушка об этом даже не догадывалась. До того ли ей было? Она продолжала машинально держать дрожащий листочек в руке и задумчиво глядела на голое мокрое дерево.

– Да, я должна тебе все рассказать. Я же обещала, – опомнилась вдруг она. – Ты меня ведь совсем не знаешь. Не знаешь, как я жила, как меня воспитывали, о чем я мечтала. Слушай же!

И листок выслушал горькую исповедь молодой девушки, уже так много пережившей.

Она была единственным ребенком в семье, а потому любимым и избалованным. Ее родители (отец – профессор, мама – домохозяйка) были людьми глубоко порядочными. В их доме царила атмосфера высокой интеллигентности. Читались книги по истории, философии, слушались классические музыкальные произведения. Родители видели в ней будущую ученую даму, умную, деловую, обеспеченную. Для ее воспитания не жалели ничего. Педагоги и репетиторы с детства опекали ее. Наконец сбылась родительская мечта – их дочь стала студенткой. Но в тот же год случилось непредвиденное – внезапно от болезни умер отец. Мать очень растерялась. Она страшно боялась, что ее доченька сделает что-нибудь не так, и всеми силами оберегала ее покой и благополучие.

Вскоре это так наскучило девушке, что в один из теплых майских вечеров она, вопреки наставлениям матери, выбежала из дома и направилась в город наугад, куда-нибудь.

– И случайно я попала сюда, на танцы.

– И встретила его, – добавил листок.

– И встретила его, – повторила она и тяжело вздохнула.

Девушка снова надолго замолкла, а листок терпеливо ждал продолжения рассказа.

Итак, она влюбилась. Во всяком случае ей так казалось. Она была тогда еще совсем легкомысленна и беспечна. «Точно, как я,» – подумал листок. Все, ею желаемое, исполнялось. Ей же хотелось чего-то большего, чего-то необыкновенного.