Антея Симмонс - Молния

– Гляди-ка! Это щиток. Очень похож на скелет каракатицы. Ты, наверное, живой каракатицы ни разу не видела, но точно замечала на пляже ее останки. Это такое белое невесомое существо, напоминающее перышко или лепесток… Излюбленное лакомство птиц.

Моя первая находка! Древняя каракатица! Я спрятала окаменелость в карман, где уже лежала диковинка, которую утром отыскал отец. Меня охватил восторг, ужасно хотелось скакать от радости, вот только я боялась, что тогда уж точно случится оползень.

Отец убрал свои инструменты и окинул взглядом хмурое, потемневшее небо, обложенное мрачными облаками, которые закрыли собой закатное солнце.

– Ну что ж! Поспешим домой, – сказал он. – Погода портится, к тому же скоро стемнеет. Заблудиться совсем не хочется. А получить взбучку от матушки – и подавно! Она будет страшно волноваться! – Отец легонько ущипнул меня за щеку. – Я же обещал раскрасить тебя румянцем, – со смехом напомнил он.

– А когда мы сюда вернемся? – спросила я.

– Узна ю свою дочурку! Вернемся, как только я доделаю стол. Чем скорее мне за него заплатят, тем лучше. С нынешними ценами на пшеницу не так-то легко прокормить семью! На окаменелостях в это время года не разбогатеешь. Слишком мало приезжих сейчас бывает в наших краях. Зато к весне у нас будет полный сундук диковинок на продажу, верно я говорю?

– Вот бы отыскать огромное чудище! – сказала я.

– Почему бы и нет! Если возьмемся за дело все вместе – ты, Джозеф и я, – то отыщем, это уж как пить дать!

В летние месяцы лучше всего шла продажа окаменелостей, а в зимние – их поиски. Обычно в шторм волны размывают почву, обнажая сокровища, припрятанные на побережье, а потом вновь скрывают их – не успеешь глазом моргнуть! Вот почему искать нужно в любую погоду. Хотя это очень опасно.

Если не заметить начала прилива, волна того и гляди унесет вас в море. А земля в любую минуту уйдет из-под ног! Но хуже всего, если обрушатся скалы – тогда вас никто не найдет до самого отлива, волна утащит за собой камни и ил… и будет слишком поздно.

А меня опасности поджидали даже дома. Однажды ночью, когда я была еще совсем крохой, море вышло из берегов и обрушилось на наш дом вместе с градом камней. Мощный поток воды ворвался внутрь, снес лестницу, и мы оказались заперты на втором этаже. Признаться, я мало что помню о той ночи, но Джозеф не раз рассказывал, как на рассвете нас всех вытащили через окно спальни, да и матушка нередко вспоминала об этом «морском визите».

И все же море – не только безжалостное чудовище, но и добрый друг искателя сокровищ. Оно смывает с берега грязь и мусор, облегчая поиски, и сбрасывает окаменелости с высоких скал, до которых самому искателю ни за что не добраться. Если бы море не размывало слои береговой почвы, наш улов был бы далеко не таким щедрым. Так что мы и боимся этой стихии, и благодарим ее от всей души.

Отец брал нас с Джозефом на поиски окаменелостей при любой возможности. Даже в Рождество мы как-то раз отправились на берег, вооружившись молотками и корзинками. Вязаные шарфы не спасали от холода, и тогда мы с Джозефом затеяли шутливую драку, изо всех сил стараясь хоть немного согреться. Отец смеялся над нами: от холода наши зубы стучали так громко, что соседняя скала чуть не обрушилась прямо на нас! Мы неустанно трудились несколько часов кряду, пока не закончился световой день. Казалось, что удача, не покидавшая меня с нашей первой вылазки, теперь навечно меня оставила. В тот день нам попадалась по большей части «мелочовка», как называл ее отец. Хотя весной даже на ней можно было немного заработать. И потом, как опять же справедливо замечал отец, всяко лучше, чем ничего.

А вот матушка была в отчаянии.

– И о чем ты только думаешь, Ричард?! Рисковать жизнью единственных наших детишек, да еще в Рождество! – причитала она, пока мы собирались на берег.

– Но мы и сами хотим пойти, – подал голос Джозеф. – Это ужасно интересно! К тому же всегда полезно немного прогуляться.

Не только матушку возмущали наши походы. Той же зимой к отцу подошла незнакомая женщина – наверное, она недавно переехала в Лайм-Риджис – и ткнула его в грудь своей тростью. Вероятно, она шпионила за нами, потому что накинулась на отца с обвинениями.

– Вы бы хоть постыдились, а!

– А чего мне стыдиться? – с изумлением переспросил он. – Что я такого сделал? Вы, часом, не обознались?

– Как же! – злобно проворчала она. – Превратили детей в прислугу и строите из себя саму невинность. Да будь они рабами в Новом Свете, там бы и то обращались с ними поласковее! Каждый день рисковать детскими жизнями, а все ради чего? Чтобы потуже набить свои карманы, будь они неладны!