– Когда едешь-то? – это главный задира во дворе Костя Пуп. Кличку свою он получил за то, что всегда лез вперед других и яростно отстаивал свое мнение, даже если был не прав.
– Послезавтра – довольно осклабился я.
– На целых две недели? – недоверчиво спросил мой закадычный дружок Пашка.
– Может, и больше, если егерь не против будет.
При упоминании егеря все закивали со значительным видом. Слово-то какое – егерь. Так и веет от него чем-то загадочным.
– И чего ты там две недели будешь делать?
– Как это чего, егерю помогать. Нарушителей не пускать, зверей кормить. А еще тайменя буду ловить. Мы с батей сегодня даже мыша сделали специального!
– Какого мыша, что ты брешешь? – в голос загомонили пацаны.
– Не верите? Сейчас вынесу – я опрометью бросился домой. Отца, к моей вящей радости дома не было, и я беспрепятственно схватил вожделенную мышку и понес показывать. Пацаны долго крутили ее так и эдак и опасливо пробовали остроту тройников. Наконец Серега Колчак, слывший самым опытным рыбаком, веско изрек:
– Добрая снасть. Должен таймень взяться. Ну или хотя бы щука…
Последующие два дня были самыми долгими в моей жизни. Я так рвался на загадочный кордон, что если бы не восьмерка на колесе, уже уехал бы на велосипеде. И вот наступило долгожданное утро! Я долго не мог уснуть, боялся проспать ранний подъем. А когда уснул, то и во сне продолжал бояться и просыпался каждые полчаса. Под утро, когда крепкий сон наконец одолел меня, в комнату тихо зашел отец:
– Сына, вставай, ехать пора. Я ошалело вскочил, завертел спросонья головой.
– Десять минут тебе даю. Умывайся, пей чай и спускайся к машине. Я выглянул в окно – там стоял «РАФик» дяди Саши, и возле него курили все трое отцовских друзей. Дядь Саша, дядь Сережа и дядь Вова. Я метнулся в ванную, затем на кухню, не жуя проглотил бутерброды и кинулся одеваться. Мама чмокнула отца, потом меня, спросила:
– Ничего не забыли?
Я принялся судорожно вспоминать, не оставил ли чего важного? Большую лупу и перочинный нож я еще с вечера распихал по карманам, остальное было в сумках и рюкзаке, которые отец уже унес в машину.
Я отрицательно помотал головой, чмокнул маму в щеку и побежал вниз, прыгая через три ступени.
– О, вольный поселенец! – дружно поприветствовали меня отцовы друзья. – Готов к труду и обороне?
– Всегда готов! – бодро отрапортовал я.
– Ну поехали, раз готов.
Я забрался в салон и устроился у окошка, приготовившись к Приключению…
Не знаю, успели ли мы выехать из города, когда я заснул. Но проснулся я, когда мы подъезжали к Бийску.
– Да, брат, силен ты спать – это дядь Вова, невысокий и сухопарый, заядлый охотник и неутомимый рассказчик. – Так все самое интересное и проспишь. Вот, помнится, был у нас на участке Витя Храп…
Я потер глаза, потянулся и выглянул в окошко на проносящиеся мимо поля. На дворе был почти полдень. И правда, неплохо я поспал. Когда мы выезжали, едва ли было пять утра. Я нащупал в поклаже пузатую алюминиевую флягу с крышкой на цепочке, отпил немного теплой воды и наконец проснулся.
– А долго нам еще ехать?
– Ну ты, брат, даешь. Конечно же долго, считай только от дома отъехали. К ночи должны добраться до берега. Там разобьем палатку и заночуем, а утром за нами на лодке придет егерь.
Я присвистнул. Далеко, оказывается, до Телецкого. И это очень меня волновало. Ведь чем дальше от дома, тем ярче приключения!
«РАФик» натужно гудел мотором и шелестел покрышками по асфальту, отец перебрался с переднего сиденья в салон, и они с мужиками взялись играть в «дурака», изредка покуривая в окно. Я же, воспользовавшись моментом, уселся на место отца рядом с дядей Сашей и с восторгом уставился вперед. А посмотреть уже было на что – по обеим сторонам дороги появились высокие холмы, покрытые буйным разноцветьем. Или это уже были маленькие горы? Я очень хотел, чтобы это оказались именно горы!
– Пап, а мы уже на Алтае?
– Конечно, давно уже.
– А это вокруг уже горы? – я затаил дыхание.
– Какие же это горы, так, холмушки. Но скоро уже начнутся горы…
В открытые окна врывался головокружительный аромат цветущих лугов, я дышал и не мог надышаться!
– Пап, а возле нас где-нибудь есть такой вкусный воздух?
– Нет, такого нет точно. Такой воздух только здесь.
– А почему?
– Потому что это Алтай, сынок. Уникальное место, уникальные люди, уникальная природа.
Через время в нашем «РАФике» установилась тишина. Мужики в салоне уснули, разморенные полуденной жарой и монотонной дорогой, и остались бодрствовать только дядь Саша да я. Дядя Саша был лысым и каким-то круглым. При первом же взгляде становилось понятно, что он наделен недюжинной силой. Большая лобастая голова, крепкая короткая шея, переходящая в могучие валуны плеч, мощные узловатые руки и грудная клетка шириной с дверь от «РАФика». Несмотря на внушительную внешность, дядь Рома был весельчаком и балагуром. Широкая белозубая улыбка и дерзкие насмешливые глаза непонятного цвета, по словам мамы, делали дядь Сашу любимцем женщин и собак. При чем здесь собаки, я так и не понял, но не спрашивать же?
Читать дальше