Павел Иванов - Лабиринт Венеры

Костя был в своём неизменном мундире с полковничьими погонами на плечах, в руках держал макет немецкого «шмайсера». Тщательно выдержанный в деталях и размере, покрытый чёрным блестящим лаком, он мало чем отличался от оригинала и был результатом Ромкиного старания. Создавать подобные копии было вторым после книг хобби Денщикова. Ромка зашёл в «арсенал» (ближайший сарай) и вышел, держа в руках не менее качественную копию «калашникова», своё любимое оружие. Оказавшись на поляне, команда разделилась на две неравные части: большая – пограничники, меньшая – шпионы. При этом почти все хотели быть шпионами и мало кто пограничником. Приходилось прибегать к методу жеребьёвки, уговорам, а то и прозаическому подзатыльнику. Так или иначе, команды были укомплектованы, и несколькими палыми ветками обозначили границу участков. Костя подал сигнал, и игра началась.

Поляна, а точнее её северная часть, захламлённая мусором, кучами ненужного хвороста и навоза, как нельзя лучше подходила для пограничной зоны. Спустя некоторое время затея плавно перетекла в «казаков-разбойников», а ещё позднее – в «войнушку».

И тут Ромка, оказавшись рядом с Костей, предложил:

– Слушай, Костик, а может, для лучшего эффекта прифронтовой полосы зажжём навозную кучу?

– Попадёт, – кивнул тот в сторону близлежащих домов.

– Наверняка нет. – Ромка указал в сторону многочисленных столбов дыма над селом. – Вон, все жгут мусор и ботву на огородах.

– В таком случае и нам разрешается! – Костя захлопал по карманам в поисках спичечного коробка.

– Тем более, – Ромка наслюнил палец и поднял его над головой, – ветер дует от села.

– Тогда ладненько. – Костя чиркнул спичкой, и густой дымовой столб окутал передовую.

Неизвестно, чем бы закончилась эта последняя атака, если бы один из солдат не крикнул:

– Смотрите, девчата идут!

– Приготовиться к обороне! – подал команду «полковник» Костя. – Капитан Денщиков, выясните мощность и боевую задачу противника. Выполняйте приказ!

Ромка с двумя разведчиками поднялся из-за кучи и двинулся навстречу девочкам, шутливо выставив вперёд «автомат». Однако нечто похожее на недовольство Костей и всем этим маскарадом заставило его смущённо закинуть свой «калашников» за спину.

Навстречу ему, в окружении подруг разных возрастов, шла его одноклассница Лидия Герцог. Раньше Лида жила на другом краю села, но под Новый год её родители и ещё несколько семей переехали, получив квартиры на соседней улице Новой, застроенной двухквартирными коттеджами. Сейчас вместо школьной формы она была одета в спортивные брючки, заправленные в сапожки, и коротенькую серую курточку, отороченную мехом голубого цвета. Волосы свободной и игривой волной спускались на плечи.

«Видимо, пришла осваиваться на новой территории», – подумал Ромка и молча остановился, не дойдя несколько шагов.

Первой разговор начала Лида:

– Мы пришли сюда играть. Поляна большая, и никто никому мешать не будет. Кто из вас хочет с нами в лапту, пусть присоединяется! – Тут она добавила с лукавой улыбкой: – Если «полковник» позволит…

Ромка на мгновение поймал взгляд её смородиновых глаз, смущённо улыбнулся уголками губ и отправился докладывать результаты рекогносцировки. Костя выслушал его донесение и объявил:

– Война окончена! Армия распускается! Все идём играть с девчатами в лапту!

Двое малышей были нагружены оружием и получили задание отнести его на «склад». В общей куче оказались и Костин «шмайсер», и «калашников» Романа.

Когда зашло солнце и показались первые звёзды, игра прекратилась, и все расположились около кучи, продолжавшей тлеть. Запасли топлива – соломы, сучьев и всего того, что ещё могло поддерживать костёр. Расселись кому как удобнее и начали рассказывать кто что знает: анекдоты, забавные истории или страшилки. Те, кто был помоложе и потрусливее, пугливо озираясь, поторопились уйти домой, пока ещё не совсем стемнело. Остальные при свете костра слушали друг друга и громко смеялись: мальчишки – немного грубовато, девчонки – задорно и заливисто. Сидеть среди темноты и вечерней прохлады в светлом кругу было очень уютно. Языки пламени, весело переплясывая, несли тепло и радость общения. Не было сил и желания расходиться по домам, и лишь рука время от времени подбрасывала новую порцию в костёр.

Ромка сидел в тесном кругу старых друзей как раз напротив Лидии. Их разделяло только пламя. Разгораясь и затухая, оно, как театральный занавес, открывало или прятало от него одноклассницу. Ромка впервые в жизни видел так близко девичье лицо, к тому же столь прекрасное… Тёмнокарие, как свежезаваренный крепкий чай, глаза в обрамлении длинных, круто загнутых ресниц, чёткий контур пунцовых губ цвета сочной переспевшей вишни… От жара костра румянец походил на мрамор в свете утренней зари. Припоминалось, что по-научному в архитектуре он, кажется, называется родосским. Конечно, все эти странные ощущения можно было бы списать на то, что в их компанию затесалась новенькая, но в глубине души Романа возникало какое-то неизведанное чувство, похожее на печаль, томление и одновременный восторг. Ромка любовался, как ночной ветерок, чуть приподнимая, игриво колышет волосы девочки. В отблесках костра её локоны сверкали то солнечной рыжеватостью, то цыганской синевой… Ему даже стало казаться, что он грустит оттого, что не может так же просто и ласково дотронуться до этих красивых прядей и нежных щёк, похожих на кожицу недозрелого персика. Отсветы костра плясали в её зрачках словно два озорных бесёнка. Ромка даже подумал, что это смешинки: а ну как Лидия разгадала его тайные помыслы? Смущённый, он без всякой надобности отвернулся и достал из-за спины очередную порцию мусора – старый, грязный, рваный сапог, который принялся старательно укладывать в огонь…