Хамант Льюис - Бременские музыканты 2.0

– Откуда ты это знаешь?

– Сорока на хвосте принесла. Мне пора.

– Ах, Кот! Ну, удружил, приятель. Только он знает, что происходит во дворце. А как же я?

– Ты можешь дальше жить в этом сарае и петь свои серенады. Ещё увидимся.

С этими словами Раникунда хлопнула дверью, даже не попрощавшись. Потрясенный Трубадур вскочил с кровати и бросился вслед за ней. Какое там. Возле озера её ждала чёрная карета, которая тут же рванула с места, скрывшись в облаке пыли.

Трубадур ещё долго смотрел ей вслед. Ему казалось, что это сон. Начал накрапывать дождик, а он всё стоял, не понимая, что произошло. Слезы лились у него по щекам, и казалось, что дождь плакал вместе с ним.

* * *

Луллий праздновал победу. Раникунда вернулась во дворец и уже третий день подряд проводила наедине с королём.

Она сидела возле его постели и не могла наговориться. Принцесса не только рассказывала, как прожила последние два года за стенами замка, но и расспрашивала про Тюрингию. Её интересовало всё – как живут люди и какие платят налоги, кто охраняет замок и какие в стране законы.

«А она повзрослела, – радостно думал Фисуд. – Может, не зря уехала с Трубадуром. Повидала мир, пожила своим умом».

И так король радовался этим мыслям, что сам не заметил, как пошёл на поправку. Болезнь, конечно, не отпустила, но ему стало значительно лучше. Он уже несколько часов в день гулял по саду и даже начал понемногу опять заниматься государственными делами.

Народ любил короля, поскольку лучше иметь старого и глупого короля, чем нового, ещё неизвестно какого. Поэтому все приветствовали его выздоровление.

Всё, кроме Луллия. Он бродил по залам своей башни и задыхался от злобы.

Фисуд, конечно же, выполнил свои обещания, только чародею нужно было совсем другое. Он устал уже помогать королям и сам хотел занять какой-нибудь трон. Луллий надеялся, что земной путь Фисуда скоро окончится, и тогда никто не сможет помешать ему жениться на принцессе.

Но королю становилось все лучше, а убивать королей не дозволено даже самым злым волшебникам. Поэтому в голове алхимика начал созревать новый коварный план.

* * *

Восточные границы Тюрингии всегда были неспокойным местом. Именно здесь, на высоком берегу реки Белая, находилась застава, куда был сослан Пёс.

В одну из ночей, когда все уже спали, он нёс караул, охраняя границу от непрошеных гостей. Берег напротив был совершенно безлюдным, поэтому волноваться было не о чем. Пёс долго грыз косточку, которая перепала ему со стола начальника караула, побродил по пригорку туда-сюда и прилёг отдохнуть. Круглая Луна, выглядывая из облаков, напомнила ему колесо их повозки. Он лежал, понуро сложив голову на лапы, и вспоминал своих друзей – бременских музыкантов, как они здорово проводили время, сочиняли песни и давали представления в больших и малых городах.

За грустными мыслями Пёс не заметил, как на него опустился необычный жёлтый дым. Вначале всё было ничего, но затем Луна стала вдруг увеличиваться в размерах. Она светила всё ярче и ярче, заливая светом реку и лес на противоположном берегу.

Неожиданно из-за деревьев вынырнул человек, за ним ещё. Пёс наблюдал, затаив дыхание. Потом показались конные всадники с плетёными щитами и копьями. Через минуту весь берег наполнился неприятельским войском, которое немедленно приступило к форсированию реки.

«Тревога! Тревога!» – завыл Пёс.

Караульные тут же разожгли костры, передавая сигнал на другие заставы, а к берегу поспешили лучники.

– Что случилось? Где неприятель?

– Да вот, не видите? Целая армия переправляется через реку!

– Нет, ничего не видим. Темно же.

– Вон они, уже близко, стреляйте!

Лучники, доверившись, стали метать стрелы в темноту, а Пёс бросился к берегу защищать его от врага. Он так и не понял, что это Луллий наслал на него заколдованный дым. Что на самом деле Луна не только не стала светить ярче, а вообще скрылась, и что никакого врага нет и в помине.

Утром на заставу прибыл сам главнокомандующий королевских войск. Пса за ложную тревогу приговорили к смертной казни и бросили в глубокую яму.

Только дело этим не кончилось. Из соседней Лангобардии пришла нота протеста, что, мол, они расценивают ночное происшествие как нападение и у них есть боевые потери – стрелой была ранена курица в близлежащей деревне и две коровы от перепуга перестали давать молоко.

Дело шло к войне.

Встревоженный король сразу же вызвал своего нового главного советника Луллия.