Наталья Шицкая - Собачелла

«Ну сбил… Ну котята… Ну маленькие, кормить надо. А Собачелла на что? Она взрослая. А я ребенок. Я ничего не могу сделать. Она может».

Но совесть колола нещадно.

«Ты обманул ее. Обещал помочь и сбежал», – говорила она мне.

«Мне родители запретили», – отвечал я совести, поглубже зарываясь в подушку.

«Котята пропадут без молока, а Собачелла уже старенькая, чтобы уследить за всеми животными».

«Я их спас. Если бы я не сбил Анфису, они бы жили в подвале. И умерли с голоду», – на ходу выдумывал я себе оправдания.

«Герой!» – смеялась в ответ совесть. Громко и ехидно.

Тогда я надевал наушники и включал Rammstein, чтобы больше этого не слышать. Помогало это ровно до следующего вечера. Как только выключался свет и надо было засыпать, совесть приходила, садилась рядышком на кровати и нашептывала мне про странную соседку из сто двадцать третьей квартиры.

Через неделю, когда наказание уже подходило к концу и мне разрешили ненадолго выбираться из дома одному, без бабушки, я столкнулся в подъезде с Собачеллой.

– Уже выпускают? – сочувственно спросила она, когда я попытался прошмыгнуть мимо. Видимо, все в доме знали историю с молочницей.

Я кивнул и собрался бежать дальше.

– Ты это… извини, что отправила тебя тогда. Не думала, что так все получится. Ну что, мир? – и она протянула мне ладонь. Грубую, похожую на мужскую, с грязными неровными ногтями. Не как у мамы.

Меня бросило в жар. Наверное, никто из мальчишек не слышал такого от Собачеллы. Я был первым. Вообще-то, ей не за что было извиняться. Сам виноват.

– Друзья?

Все еще не веря своим ушам, я пожал ее руку. Друзья?! Я и Собачелла?! Странная какая-то выходила дружба, но не отказывать же. А вдруг у нее вообще больше нет друзей?

– Друзья, – ответил я. – А как там…

– Анфиса? Уже лучше. Бандаж пока не сняли, ставлю ей уколы. А вот котят приходится кормить из пипетки. Двое уже глаза открыли. Заходи, если хочешь, посмотри сам. В понедельник, после школы. Если, конечно, родители разрешат.

Я кивнул и попрощался с Собачеллой. Ага, разрешат они. Отец орать будет так, что соседи сбегутся.

Все выходные я не находил себе места, думал, как поступить. Обманывать больше никого не хотелось. Обман, он вон как мне прошлый раз… боком вышел. Но и подвести Собачеллу тоже не мог. Мы же теперь были друзьями.

В воскресенье вечером, когда я уже ложился спать, отец объявил, что утром уезжает в командировку. Он вечно мотался куда-то на три месяца, на вахту, на Север. Я не особо вникал. Когда маленьким был, переживал. Плакал даже. Зато каждое его возвращение становилось для нашей семьи маленьким праздником. Словно в оправдание за долгое отсутствие, отец привозил горы подарков. Я был счастлив, но потом быстро сообразил, что замена неравноценна. Славка с отцом по выходным в баскетбол на площадке играл, зимой отец его на лыжах с собой брал кататься или на подледную рыбалку. А я всегда сидел один дома, смотрел, как мама печет пирожки. С мамой, конечно, тоже было хорошо, но… А когда мне исполнилось десять, отец не приехал на день рождения. Говорил потом, что дороги замело и не пробраться было. Я даже сначала поверил. Уж очень мне хотелось в это верить. Но потом, ночью, когда они думали, что я сплю, и тихо ругались на кухне, четко слышал слова мамы:

– Как ты мог забыть?! Я же писала…

Я тогда достал из кармана отца перочинный нож и изрезал футбольный мяч, который он мне все-таки подарил. После этого мы с отцом месяц не разговаривали. Еще через два он снова уехал. История забылась, но отношения у нас так и не наладились. Каждый мой промах он воспринимал как личную обиду и считал, что я хочу ему насолить. Я же все пытался делать втихаря, чтобы он не узнал и мне лишний раз не досталось.

На этот раз я решил действовать через маму. Когда утром понедельника за отцом захлопнулась входная дверь, на цыпочках пробрался в ее комнату. Мама причесывалась.

– Мама, ты красивая, – начал я издалека сложный разговор.

– Ого! У меня чуть расческа не выпала, Андрюша. Нечасто такое от тебя можно услышать. Спасибо, сыночек, – улыбнулась она и попыталась меня поцеловать. Я ловко вывернулся.

– Самая красивая мама в мире. Самая-самая.

Тут я, видимо, перестарался. Мама как-то странно посмотрела на меня, отложила расческу и сказала:

– Та-а-ак. Рассказывай, сын! Что случилось?

– Да, ничего. Я что, просто так тебе этого сказать не могу?

Мама медленно покачала головой.

– Ну-у… вообще-то есть одно дело…