Игорь Шиповских - Сказка о юном лисёнке Огоньке

– Давай-давай!… поплыли, искупаемся!… смотри, как мы ныряем!… А если мы так можем, то и у тебя получится!… – не раз зазывали они Огонька плавать с ними на глубине, но он помнил наставления мамы, и остерегался пускаться в дальние плавания. А мама, кстати говорила, вернее, строго предупреждала, что для ныряния под воду надо иметь точно такие приспособленные для этого ушки, как и у бобрят, а иначе в них наберётся вода, и они заболят. Проще говоря, лисицам никак нельзя нырять с головой, ведь это может кончиться весьма плачевно. И Огонёк всегда придерживался этого правила. Впрочем, до определённого момента.

Как-то с ним произошла очень неприятная история. И ещё неизвестно чем бы она закончилась, если бы рядом по чистой случайности не оказалось его мамы. А произошло это во второй половине дня уже ближе к полднику. Огонёк как обычно проводил время со своими друзьями бобрятами на озере. В этот раз они затеялись поплескаться на мелководье недалеко от бобровой хатки, их дома. Между прочим, стояла сильная жара, почти пекло. Так что охладится в водице, было вполне резонным желанием. Однако, то ли по своей молодости, то ли по наивности и неопытности, бобрята не учли одного серьёзного нюанса.

Оказывается, на подступах ближе к самой хатке мелководье резко заканчивалось, и обрывалось вниз, вглубь, на дно. Иными словами возле жилища бобров происходил резкий перепад глубин. И это сделано специально, ведь вход в хатку у бобров находится под водой, и чтоб попасть в него следует подныривать, а для этого нужна глубина. Вот к ней-то, к этой глубине, как раз и приблизились бобрята. Притом не нарочно, а просто заигрались, не заметили в азарте игры, где какая глубина. Тут всё элементарно, на мелководье можно спокойно плескаться, не думая ни о чём, что бобрята собственно и делали. Огонек, конечно, не собирался ни в чём уступать своим друзьям, и плескался наравне с ними, только по наказу мамы не мочил ушки и голову, а в остальном барахтался и брыкался не меньше бобрят.

Но вот в какой-то момент вся гурьба ребятишек невольно перекочевала на место подводного склона резко уходящего на глубину. Естественно бобрята даже и не заметили этого перепада, они просто стали интенсивней работать лапками, у них чётко сработал инстинкт. Тогда как Огонек, не ощутив под собой надёжной опоры, мигом всполошился.

– Что это такое!?… где дно!?… куда земля подевалась!?… я не стою на ней!… ой-ой, мне кажется, я погружаюсь!… – испуганно вскрикнул он, а бобрята, в пылу игривой возни, восприняли его окрик за шутку.

– Ха-ха-ха!… смотрите-ка, он над нами ещё и подтрунивает!… Собрался на нас страху нагнать,… погрузиться он решил,… ха-ха-ха!… Ага, как же, так мы тебе и поверили!… хи-хи-хи!… – не осознавая надвигающейся беды, завосклицали бобрята. Огонёк уже начал тонуть, забился в истерике, но друзья опять восприняли это за розыгрыш, они поверить не могли, что он настолько не умеет плавать. И вот здесь произошло то, чего никто никак не ожидал. На берег вдруг вышла мама Огонька, она как раз пришла звать его на полдник, уж так у них было заведено.

Впрочем, тут нет ничего удивительного, такое встречается повсеместно, почти каждого из нас мама в нашем детстве вот так же разыскивала во дворе и звала домой на ужин или обед. Так что мама Огонька ничем не отличалась от всех остальных мам. Правда она своим лисьим чутьём мигом поняла, что на озерце творится что-то неладное. Огонёк в это время уже не кричал, а барахтался изо всех сил, неотвратимо уходя под воду. На поверхности торчали лишь его ушки да кончик носа. Ещё бы пару секунд и он точно утонул бы, хотя бобрята по-прежнему продолжали играться, не понимая, что происходит.

Но маму не проведёшь детской бесшабашной вознёй, она вмиг осознала, какая опасность грозит Огоньку. Всего несколько стремительных, пружинистых, лисьих прыжков и мама уже тащила с глубины насквозь промокшее тельце своего непутёвого сынишки. Откинула беднягу на берег, мигом схватила его за задние лапки, тут же вытряхнула из ушек успевшую набежать туда воду, и, перевернув, прижала его к себе. Всё произошло мгновенно, но Огонёк был спасён.

– Ах ты, сорванец мой неугомонный,… говорила же я тебе быть осторожным на воде,… предупреждала, а ты не слушаешься,… эх ты, растяпа мой маленький. Ну, хорошо хоть живой, не утонул… – слегка растерянно произнесла мама, глядя, как Огонёк приходит в себя. Он не успел нахлебаться, но зато сильно испугался от неожиданного проваливания под воду. Вид у него, конечно, был удручающий, словно у сморщенной старушонки. И тут уж подбежали выскочившие на берег бобрята.