Виктор Песиголовец - Силудар-трава. Сказка

Славомир, конечно же, не захватил с собой никаких припасов – ни кусочка хлеба, ни глотка воды. Поначалу мальчик легко справлялся с чувством голода и жаждой. Но уже через сутки желание попить превратилось в мучительную пытку. Славомир то и дело смачивал лицо и голову морской водой, но это почти не приносило ему облегчения. Под жгучими лучами южного солнца и горячим ветром кожа на открытых участках тела юного путешественника пересохла, потемнела и сморщилась. Даже видеть и слышать он стал гораздо хуже.

Славомир очень страдал. И уже потерял всякую надежду на спасение, смирившись с мыслью о своей скорой смерти. Но на третьи сутки небо заволокло тучами, и пошел дождь. Мальчик расстелил на дне ялика рубаху, и когда она сильно намокала, выкручивал ее, подставляя рот под обильные струи.

Утолив жажду, Славомир забылся тяжелым сном.

Спал долго, а когда проснулся, увидел, что его ялик находится на отмели, в нескольких метрах от суши.

Превозмогая слабость, мальчик вытянул лодчонку на песок, чтобы ее не захватило течением, и осмотрел берег, к которому прибился. За неширокой песчаной косой, зеленой стеной стояли деревья, а дальше вздымались холмы, заросшие травой и кустарниками. Что же это за земля? Может, Греческая? Или Финикийская?

Славомир вооружился увесистой дубиной, которую нашел на берегу, и отправился в лесок. Здесь росли разные, вполне обычные, деревья. Но встречались и особенные – с крупными, широкими, как лопаты, листьями, на которых блестела обильная роса. Мальчик без труда утолил этой влагой жажду и, немного посидев под старым кипарисом, зашагал дальше.

Вскоре добрался до холмов. И начал взбираться на один из самых высоких.

Оказавшись на его вершине, осмотрелся по сторонам и даже вскрикнул от разочарования. Кругом, куда ни взгляни, синело море. А это могло означать только одно – лодку прибило к острову, к тому же – совсем маленькому.

Немного поразмыслив, Славомир успокоился. Ведь как ни крути, а оказаться на суше, пусть это всего лишь крохотный клочок земли, гораздо лучше, чем дрейфовать в море и изнывать от палящего солнца и жажды.

Мальчик обошел остров вдоль и поперек. Источников пресной воды найти не смог, но это не пугало – везде росли деревья с листьями-лопатами, на которых всегда искрилась влага. Еды тоже хватало. Во-первых, на ветках деревьев и в густой траве было много птичьих гнезд с яйцами. А во-вторых, на острове в изобилии росли цветы, похожие на тюльпаны, и вкус их луковиц оказался довольно приятным. Рискнув, Славомир съел их несколько штук, и с ним ничего не случилось.

Позже он научился ловить у берега мелкую рыбешку, которая под знойными лучами становилась сухой за считанные часы и была очень вкусной.

На третий день своего пребывания на острове мальчик увидел в море большой корабль. Он шел под парусами совсем близко от острова.

Славомир стрелой понесся на берег, на ходу стаскивая с себя рубаху. У кромки воды принялся неистово размахивать ею, прыгать и кричать во всю мощь легких.

Его заметили. На судне убрали паруса, бросили якорь и остановились. К острову направилась весельная шлюпка, которая быстро приближалась. Мальчик увидел, что в ней находится дюжина матросов свирепого вида с кинжалами и саблями на поясах. Некоторые держали в руках арбалеты. Мужчины что-то горланили и хохотали. Славомир с ужасом понял, что сейчас попадет в руки недобрых людей, возможно, самых настоящих разбойников. Но было уже поздно.

Его схватили в охапку и, как куль, швырнули в шлюпку. Один из матросов, одноглазый толстяк, беспрестанно сыпя угрозами, вперемешку с проклятиями и ругательствами, начал допытываться у испуганного мальчика, как он попал на остров и нет ли здесь еще кого-нибудь.

На корабле юного пленника поставили перед капитаном – рыжебородым здоровяком, опоясанным саблей с богато украшенной рукоятью. Тот, кривя толстые губы в надменной улыбке, распорядился:

– В трюм его, к остальным рабам!

Одноглазый толстяк ухватил Славомира за руку и, волоча за собой, поинтересовался:

– Прикажите парнишку связать?

– Не нужно! – отмахнулся капитан. – Куда он денется?

Мальчика бросили в тесный трюм. Там среди тюков и бочонков, на грязных досках лежали десятка три молодых мужчин, одетых в лохмотья. Один из них, светловолосый юноша со шрамом на щеке, подвинулся, давая Славомиру место, а затем принялся расспрашивать, кто он и как оказался на этом судне.