Екатерина Ландер - Антрацитовое небо

Наконец уговоры возымели действие, и я со вздохом принялась за обычные повседневные дела: перестелила разворошенную кровать, выкинула из сумки учебники, сняла со стула и убрала в шкаф одежду, саму школьную сумку забросила под стол и, включив лампу, села разгребать ворох домашнего задания на следующую неделю.

Нужно разобраться, пока есть время, чтобы потом жилось полегче.

Меня не сильно утруждали задания в школе, но необходимо было сосредоточиться, а именно это сделать сейчас и не получалось. Над головой постоянно стучало и бухало об потолок, хотя я знала, что нахожусь на последнем этаже и даже чердака никакого под крышей нет. Наверное, так проминался, давя на крышу, накопившийся снег или ветер гнул антенны и сбрасывал сугробы по скату вниз, а оттого казалось, будто сверху что-то постоянно скребется и шуршит.

И еще постоянно горели и зудели ладони. Не больно, но неприятно. Словно не отпуская держишь в руках чашку горячего чая.

К тому моменту, как я закончила делать уроки, было уже около четырех часов дня и на улице постепенно стемнело. Отложив исписанную английскими словами тетрадь, я устало потянулась, вставая из-за стола.

Оставалась математика, в которой мне требовались совет и помощь, поэтому, не откладывая на потом, я тут же позвонила сведущей в этом деле однокласснице, договорилась забежать через полчаса и впервые после ссоры с отцом осторожно приоткрыла дверь и выглянула из комнаты.

В коридоре стоял мягкий полумрак. В кухне теплился на плите забытый чайник, в раковине лежала одна грязная тарелка и вилка. На столе я нашла сковородку с наполовину съеденной яичницей, чистую тарелку и приборы напротив моего места. Стараясь двигаться осторожно и тихо, я переставила сковороду в холодильник и неслышно прошла к папиной мастерской. Сквозь оставленную между стеной и дверью щель просачивался оранжевый луч света. Я осторожно заглянула внутрь.

Отец сидел за столом, спиной ко мне, но не работал, а сосредоточенно перекладывал перед собой непонятные вещи в свете маленькой лампы. На скрип двери он не обернулся, но я угадала, как напряглась под моим взглядом его спина, и сказала негромко, заранее готовясь, что меня не поймут или не станут дослушивать до конца:

– Я искала тебя весь вчерашний вечер. Если хочешь, спроси у соседей, они подтвердят. А ушла только потому, что случайно захлопнула дверь. Один мой знакомый согласился помочь и приютил меня на ночь. Я боялась, что с тобой случилась беда, понимаешь?

Спина не реагировала, оставаясь неподвижной, а я ждала. Наконец, когда пауза начала затягиваться, вздохнула:

– Ладно, я к Таньке Ивановой за математикой. Скоро буду.

Уходя, я так же осторожно прикрыла за собой дверь и, взяв в комнате шубу и учебник, вышла из квартир

Вечером зима все-таки решила вспомнить о своих обязанностях – с неба сыпался искрящийся, рассыпающийся хлопьями снег, щеки покалывало от мороза. Засунув в уши наушники и включив ненавязчивое музыкальное сопровождение, я шла знакомым маршрутом, неспешно размышляя о случившемся за полтора дня.

Странно иногда получается: живешь, общаешься с кем-то, а потом извне неожиданно приходит незнакомый человек, разом расширяя границы исследуемого тобой мира.

Человек-мир. Человек-новая Вселенная.

Если бы в тот момент меня спросили, откуда появились в голове романтичные мысли, я, наверное, не смогла объяснить.

Равно как и внезапно возникшую симпатию к почти не знакомым мне людям.

Но сегодня я не считала Германа сумасшедшим за его мистические наклонности. Увлекаются же многие всерьез коллекционированием марок, виниловых пластинок, значков, монет и прочей дребедени. Так зачем называть ненормальным человека, собирающего забавные сказки?

Одно жаль: наша история с Германом и Мартой завершилась слишком стремительно, едва ли вообще успела начаться. К счастью, закончилась она в лучшую сторону. А те двое наверняка уже завтра забудут случай о девочке, испугавшейся ночевать одной в пустой квартире.

За размышлениями ноги сами собой незаметно вынесли меня на знакомую дорожку около кладбища, и я остановилась, только поравнявшись с чугунной решеткой подвесных ворот, запертых на ночь. Рядом с ними виднелась маленькая калитка.

Каждый раз проходя мимо этого места, я старалась ускорить шаг. И вовсе не из-за суеверного страха о восстании живых мертвецов – отец не уставал повторять, что живые могут причинить гораздо больше вреда, чем несуществующая нечисть. Но ведь лучше не лезть туда, куда не просят, если не желаешь нарваться на проблемы. В лице, например, малоприятных в общении членов общества, шатающихся по безлюдным местам.