Александр Головко - Пришелец из созвездия Любви

Настало такое время, Новогодняя Сказка, выпорхнув из избушки и, поднявшись высоко над землей, незримо полетела по небу, высматривая – кому сегодня нужна ее помощь.

В небольшом городке жил мальчик Саша. Родители и друзья называли его ласково Саней. С раннего детства он не различал цвета. Весь мир для него казался черно-белым, но он скрывал это от недобрых людей и не любил, когда его жалели.

Люди обычно постоянны в своих привычках и живут по определенным законам. Все знают, что небо голубое, трава и деревья зеленые, солнце желтое. Сане было не трудно ориентироваться в этой жизни. Он привык к своему состоянию, знал, что через дорогу надо переходить на нижний свет светофора – зелёный. Средний – жёлтый, предупреждающий. Верхний – красный, запрещающий.

Саня не любил компьютерные игры, в которых надо было ориентироваться на цвета. Его не трогало мерцание ёлочных гирлянд, переливающихся, как ему виделось, одинаковым серым светом, не доставляя удовольствия, как другим детям.

Он неплохо ориентировался в жизни, подмечая различные особенности, как в примере со светофором, и все думали, что он ничем не отличается от других.

Саня знал из детской считалки, как обозначаются цвета радуги: «Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан», где первые буквы слов и есть названия цветов: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый.

Для него же они все были одинаковыми. Разве что одни – чуть теплее, другие – холодней.

А еще Саня знал, что у цветов существует множество различных оттенков. Люди придумали им оригинальные названия вроде: «мокрый асфальт», «цвет морской волны», «абрикосовый оттенок», «аквамариновый цвет»… Какая чудесная палитра! Для него же все они были Неизведанной Страной.

Как ни странно, не различая цвета, тайно от всех он любил рисовать. Особенно нравилось малевать картины природы, людей, животных, дома. Он мечтал стать настоящим художником.

Саня не был таким от рождения, он смутно помнил, что однажды в детстве его ослепила страшная вспышка молнии, а он не успел даже зажмуриться. Глаза залило светом, который постепенно стал сжиматься в черную тьму. Со страху он заплакал, позвал маму. Она прибежала, обеспокоенная, взяла сына на руки и отнесла в дом. Там она заметила странный и отрешенный взгляд сына. Он смотрел будто в одну точку, почти не моргая.

Так он стал слепым. После долгого лечения зрение у него восстановилось, но цвета он перестал различать…

Вскоре Саня привык к своему состоянию. Не смотря ни на что, продолжал рисовать. В основном это были рисунки в черно-белом цвете.

Друзья и родные надарили ему красок, кисточек. Саня любил рисовать красками, но когда его картины видели сверстники, они говорили, что красной травы не бывает… Спрашивали – где он видел зеленое солнце и желтые деревья? Он понял, что в цвете лучше не рисовать, но продолжал, не показывая другим эти картинки. Ему самому они очень нравились, а это главное – так же считали мама и папа.

Саня с детства слышал это странное слово – «дальтоник». Мечтал о том, что однажды к нему вернется способность различать цвета. Без возможности рисовать, без красок он себя не мыслил.

Родители время от времени снова показывали его врачам, надеясь, что случится чудо, но они только разводили руками, говоря, что не в их силах что-либо изменить, поскольку сожжены нервные окончания в глазах, и наука еще не научилась исправлять этот недостаток.

Когда Сане исполнилось десять лет, к новогоднему празднику он нарисовал изумительную ёлку, а на ней разноцветные игрушки. У него почти всё получилось, как у обычных художников, ведь он знал, что ёлка – зелёная, а звезда на верхушке – красная. Это было легко сделать, потому что краски все подписаны. Но вот цвет игрушек он напутал…

Показал рисунки маме, ведь она никогда не насмехалась над тем, что он путал цвета, не отговаривала его рисовать. Похвалив его за рисунки, мама все же спросила: «А какого цвета бывают Мишки? А звезды? А Луна?»

Он неуверенно отвечал, а мама деликатно поправляла. Саня понял, что ошибся, обещая перерисовать картинки, но мама сказала: «Не надо, сын, нам они и такими нравятся».

На календаре оставался последний листик – 31 декабря, день всеобщих предпраздничных хлопот, которые, в общем-то, никому не были в тягость. Наоборот, чем хлопотнее выдавался день, тем радостней и веселее праздновался Новый год.