Кристин Хэмилл - Лучшее лекарство

– Ещё раз увижу, как ты ржёшь надо мной, и ты труп, – сказал он и наконец освободил меня.

А потом наступил на мои очки. На мои новые очки. Раздался треск. Девчонки напряжённо выдохнули.

– Ой, ой, ой, – пробубнил Йети и развернулся, чтобы уйти.

Я взглянул на сломанную оправу. На Люси. И тут я сорвался. Я словно забыл, что во мне и пяти футов роста нет, что я вешу всего ничего, и бросился на Йети, и обхватил его, и даже сумел опрокинуть на пол. Энг позже объяснил, что мне помог эффект не ожиданности, а в обычных условиях я ни за что не опрокинул бы Йети, потому что сил у меня недостаточно. Спасибо, Энг.

Что ж, представьте себе сцену: длинноволосый Йети катается по полу, безумно размахивая руками и ногами, а сорокакилограммовый слабак сидит на нём верхом. Та ещё картинка, судя по толпе, которая собралась вокруг нас с криками: «Бей! Бей!»

Нет! Нет!

Через считаные секунды Йети всё-таки вскочил на ноги и опять с силой прижал меня к стене. Он уже приготовился утопить свой кулак в моём лице, когда из-за угла вышел мистер Хиггинс, учитель биологии.

– К директору! Быстро! – рявкнул он на нас и промаршировал прочь.

Дальше произошло что-то совершенно сюрреалистическое. Вместо того чтобы наорать на Йети и оставить его после занятий на месяц, директор спустил всё на тормозах. По крайней мере, в отношении Йети! Он даже не прикрикнул на него. Он сказал, что не ждал такого от нас. От нас ! И в итоге он наказал Йети всего лишь одним отлучением от обеденного перерыва. Один жалкий пропущенный ланч, тогда как мне снова назначили задержаться после школы. Справедливо, ага?

Но и это не самое странное и пугающее. Когда директор провожал нас из своего кабинета, он спросил Йети, как дела у его мамы. Вот так-то. Директору нравятся йетинские мамочки! Очешуительно. Я не мог дождаться, чтобы поделиться с Энгом.

Тогда я ещё вспомнил, что мне предстоит другая задержка после уроков в четверг, и от веселья не осталось и следа. Мама будет в ярости. И у меня сломаны очки. Не представляю, как я ей обо всём расскажу. Особенно учитывая, насколько странно она сама вела себя в последнее время, пропуская работу и то и дело бросаясь в слёзы. Всякий раз, когда я интересовался у неё, что происходит, мама лишь твердила о своей аллергии. Кажется, она считает меня полным тупицей, который не видит разницы между плачем и чиханием. Поведай я ей об этом случае с Йети, это могло бы окончательно сломать её. Она напоминала мне этих безумцев из телесериалов, которые сначала беспричинно рыдают, а потом кого-нибудь приканчивают. Такого мне точно не хотелось.

Особенно если «кем-нибудь» стану я сам.

Вы ни за что не поверите в то, что произошло следом. На уроке искусства ко мне подошла Богиня собственной персоной! Я даже сперва подумал, что мне померещилось: очков-то теперь нет. Её никто не волочил сюда, не толкал, она не кричала или ещё что в этом роде, так что я логично заключил: она здесь, чтобы посмеяться над всей нелепостью противостояния Йети с Хлюпиком. Нельзя же упустить возможность поглумиться! По тому я и не особо беспокоился из-за ощущения, будто мой рот полон песка.

В тот момент мы делали коллажи, так что на столе лежала куча всякого хлама, и Энгу пришла в голову гениальная идея приободрить меня с помощью эксперимента. Какого? Засунуть полную ложку чего-нибудь нам обоим в рот. Я выбрал песок, а он – блёстки. Да-да, само собой, мы проверили предварительно, что песок и блёстки не токсичны. Мы ж не полудурки! Задачей нашего исследования было выяснить, как долго мы сможем удерживать эти субстанции в полости рта, пока та не заполнится слюной и нам не придётся всё выплюнуть. Кто первый не сдержится – проиграл.

Мы только-только начали, когда Богиня решила подойти ко мне со своей фирменной еженедельной усмешкой. Но знаете что? Усмешки-то не было! Она просто улыбнулась, протянула мне руку и произнесла: «Вот. Ты обронил это».

Разве это не самая романтическая вещь, которую вам доводилось слышать? Я был так рад, что она вообще со мной заговорила, что даже не заметил, как она села на парту. Скосив на неё глаза, я попытался сказать что-то, но, поскольку во рту был песок, это было не так-то легко.

– Э, м-м-м, Лусы, – получилось у меня. – Гм. Шпашыба.

Я замолчал.

Она уставилась на меня.

Я почувствовал, что задыхаюсь.

Тогда-то я и проглотил небольшую часть слюнно-песочного коктейля (абсолютно тошнотворная штука, не рекомендую вам её). Я подавился, попробовал сплюнуть, запаниковал .