Дарья Ким - Илья и Ват. Дело о пропавшей памяти и не только

– Мы тебя никогда не бросим. Понял? Ты с нами и точка.

Очень скоро из них получилась крепкая команда, даже можно сказать, «партнерство», где Илья – мозг и идейный вдохновитель, а Ват – талантливый исполнитель. Из всех домочадцев только на Илью Ват позволял себе смотреть с обожанием и бесконечной преданностью в умных черных глазах. Илья же полюбил собаку почти с первого взгляда. «Почти», потому что мальчик сначала дождался, пока собаку хорошенько отмоют, а уж потом распахнул навстречу свое сердце.

Глава третья, в которой описывается, с чего все началось

Пожалуй, началось все с мертвой кошки. Нет, кошку никто не убивал. Забегая вперед, скажем, что история со счастливым концом. Во всяком случае, для хозяйки кошки.

Но обо всем по порядку.

После школы Илья любил подолгу гулять с Ватом. Зимой холод часто загонял их домой пораньше, но летом они часами бродили по окрестностям (мама запрещала уходить далеко от дома), одними и теми же маршрутами, наслаждаясь обществом друг друга.

Как-то в конце мая, за неделю до окончания школьного года, Илья с Ватом совершали свой привычный обход территории в радиусе пары километров от дома. Проходя мимо двора у соседнего дома, Илья заметил знакомую девочку, которую видел в школе. Кажется, она учится то ли в шестом, то ли в пятом классе. Семиклассники, как правило, не сильно обращают внимание на «малышей». Девочка сидела одна на скамейке и безутешно плакала, некрасиво кривя рот. Несмотря на расстроенные чувства, девочка выглядела очень опрятно: одетая в симпатичную отутюженную футболку с изображением знаменитой фотографии Эйнштейна (той, где ученый показывает язык), темно-синие джинсы с розовыми лампасами и белоснежные кеды с белыми шнурками. Только волосы, собранные в длинный густой хвост, слегка растрепались, топорщась «петухами». В руках она держала маленький контейнер с кусочками яблока.

Илья подумал было пройти мимо. Ну ревет и ревет, мало ли что там у нее стряслось – не его дело. Но передумал и повернул обратно. Пожалел девчонку. Все-таки учатся в одной школе, можно сказать, не чужой человек. И потом, вдруг ей помощь нужна.

– Привет, – сказал Илья, – чего ревешь?

– Не твое дело, – огрызнулась девочка, размазывая слезы по лицу. Илья брезгливо поморщился, глядя на эту картину.

– Видимо, родители тебя плохо воспитали, – сказал он и пошел дальше.

– Черешня погибла! – громко завыла девочка вслед.

Илья остановился и нехотя повернулся.

– Протухла что ли? – не понял он. – Какая черешня в мае?

– Сам ты протух!

– А ну не хами. Объясни по-человечески.

– Моя ко-ошка-а, – снова зарыдала она.

– Понятно. Болела, что ли? («Или не вынесла идиотизма имени и покончила с собой», – подумал про себя Илья.)

– Нет, совсем не болела. Она еще молодая совсем, – перестала плакать девочка и затараторила: – Она ходила гулять одна, но всегда возвращалась. Всегда! Она у нас уже пять лет живет. Всегда возвращалась. А тут ушла в понедельник и не вернулась. Я знаю, она любила на рынок ходить. Ее там часто видели. Погуляет и вернется. Я ее яблоками кормила, она их обожает. Я ее каждый день ходила искать, яблоки с собой ношу. Спрашивала всех. Она особенная, черная, с белой грудкой (ага, подумал Илья, особенная, как же). А сегодня дядька из кафе сказал, что видел, как она… как она… – лицо девочки снова исказили рыдания.

– Прекрати реветь и закончи свою мысль.

– Он сказал, что видел ее в мусорном контейнере. Ме-е-ертво-о-ой.

– Веселого мало, – искренне посочувствовал Илья. На мгновение представил, что такое сказали ему про Вата, и почувствовал неприятный импульс у горла. – Ты сама ее видела? – спросил он, чтобы как-то отвлечь девочку от неприятных мыслей.

– Нет, контейнер уже опустили, когда я пришла.

– Опустошили, ты имела в виду.

– Умный что ли? Отстань от меня!

– Умный, что есть, то есть. Ну, ты не убивайся так. Видимо, она под мопед попала. Курьеры так носятся, фары не включают, да еще и в телефоны смотрят на ходу. Жизнь бывает несправедливой. Иди домой, родители, небось, уже заждались.

– Они на работе. Через час только придут. Сестра дома только.

– Ясно. Тебя как зовут?

– Настя.

– А меня Илья. Мы с тобой в одной школе учимся.

– Не знаю, я тебя там не видела.

«Нет, вот хамка», – подумал уязвленный Илья.

– Ладно, иди домой. Слезами тут не поможешь, – сказал он и пошел дальше.

Они с Ватом продолжили прогулку, и, казалось бы, забыли про Настю и ее несчастную Черешню. Но неожиданно, сам того не сознавая, Илья оказался на том самом рынке, где трагически погибла обладательница нелепого имени при неизвестных обстоятельствах.