Тая Монс - Под шум помех

В кабинете слишком темно для такого светлого человека, как он. Окна завешены жалюзи. За ними – дождь. Мистер Куч сегодня немногословен. Психолог он хороший, но не в моём случае.

– Ты делаешь успехи – пришёл раньше положенного времени. Значит, ты правда хочешь… измениться, – он не любил слово «вылечиться» и никогда не называл своих пациентов больными. Это противоречило его методике.

Отвечаю ему подтверждающим мычанием и отвожу взгляд к окну. Он снова забыл свою любимую кружку на подоконнике. Через пару минут начнет судорожно искать её по всему кабинету.

Я всматриваюсь в рисунок на ней. Это полуобнажённая женщина с двумя бокалами пива в руках. Эту кружку ему в шутку подарили коллеги на День рождения. Куч – мужик скромный, даже стеснительный. Он постоянно старался ставить её рисунком к стене.

– Ты что-то видишь там? – он оборачивается в сторону, куда я смотрю, и заинтересованно выгибает брови. – Заварю-ка я тебе кофе. Какой-то ты сонный сегодня, – он выдвигает ящик стола, берет оттуда кружку. Кружку с рисунком полуобнажённой женщины… Мне сразу же становится всё понятно.

Вновь перевожу взгляд на подоконник. Изображение там начинает мутнеть, потом посудина покрывается чёрными точками. Её начинает телепать в разные стороны. Её силуэт превращается в красно-синие помехи, и через пару секунд «кружка» вовсе исчезает с подоконника. Это был мой глюк.

– Когда ты пришёл ко мне впервые, твоей первой фразой были слова: «я здоров». Помнишь? – заливает кипяток, добавляет сахар. – Многие делают так. Но только ты пытался убедить меня в этом ещё десять сеансов после.

– А разве я болен ?

Не может ответить «да» из-за своей методики, но и «нет» сказать не решается. Сам же поставил себя в тупик. Ему остаётся только отчаянно ухмыльнуться и сделать занятой вид, размешивая ложкой кофе.

– Ну… Врачи диагностировали тебе амнезию.

– О, какое огорчение. Моя амнезия не даёт мне вспомнить ваш девиз. Как же там было…? Врач – не тот, кто заяц, а заяц – не тот, кто… Что-то там.

– Врачи – как лесные зайцы. А зайцы – мастера менять окрас, – поправил он меня. Этими словами он чаще всего выражал своё недоверие к медицинским диагнозам. – Ладно, ты меня подловил. Но знай, что как бы это ни называлось, я хочу помочь тебе, – на это я молчу. Он говорит это каждый сеанс. – Когда последний раз ты видел глюки?

Две минуты назад…

– Не знаю. Пару дней назад. Может, неделя.

– И что же это было? Расскажи, что…

Он пододвинул ко мне кружку кофе. А потом говорил, говорил, говорил… Но в один момент вместо его слов я стал слышать шум. Он открывал рот, даже временами жестикулировал руками, а до меня доходили только обрывки фраз и томное шипение в перемешку со странными писклявыми звуками. Раньше глюки приходили ко мне в виде искажения реальности, перемещений предметов, расплывчатых силуэтов. Теперь я терял связь даже со слухом.

Либо мир ломал меня, либо мир ломался сам.

Я помню, как было страшно, когда я увидел свой первый глюк. Девять часов утра, я сижу за партой – тогда я ещё учился в десятом классе. Ко мне мне подошла девушка. Помню, тогда она мне сильно нравилась, но я был тем ещё неудачником, если честно. Она – тоже. Наверное, поэтому и нравилась, ведь я ощущал свой уровень.

Она спросила что-то глупое, незначительное. Я даже не помню, что это было – тогда я был слишком увлечён её чертами лица. Она любила носить всякие украшения на шее. В тот день это был большой кулон с серебряной оправой и зелёным камнем в центре. Эту побрякушку я уж точно запомню навсегда.

Когда я посмотрел на цепочку, мне показалось, что это просто такой странный узор. Но потом я понял, что этот же узор начинает перемещаться, белеть и раздваиваться. Камень изменил цвет, разделился на две части, потом на три. Он стал быстро и резко двигаться то влево, то вправо, создавая ощущение, будто я смотрю в неисправный телевизор.

Выпучил глаза, началась мелкая паника. Сначала я подумал, что мне что-то попало в глаза. Застыл на месте и не мог оторвать взгляд от её кулона. Первая мысль: «Что-то со мной не так. Может, сплю? Мне плохо?»

Я смотрел до тех пор, пока мне не прилетела звонкая болючая пощёчина. Девчонка решила, что я пялюсь на её грудь, но признаться честно, что в десятом классе, что на втором курсе института Джефи не отличалась особо шикарной фигурой и редко привлекала чьи-то взгляды.

С того дня она больше ко мне никогда не подходила. По школе быстро разлетелась эта глупая история и, внимание, благодаря ней я перестал быть неудачником.