Наталья Оско - Ангел музыканта. Хроники Ипсилона

– Что-то в этом роде, – уклоняется от подробных разъяснений Александра.

Похоже, викторину «Что? Где? Когда?» нет смысла продолжать. Жаль! У меня столько вопросов роится в голове!

Куда мы идем? В чей дом? Каким образом проводник поможет мне связаться с подзащитным? Отведет за ручку по указанному адресу? А может… Еще она говорила про странные метаморфозы. Это что за необъяснимые явления? Вдруг они начнутся внезапно? С моим телом что-то будет происходить? Я превращусь в чудовище на виду у прохожих?

Все! Хватит паниковать! Возьми себя в руки!

Да, пока непонятно абсолютно все. Но я должна перебороть себя и довериться Шуре. Она посредник и обязана в совершенстве знать свою работу. А я постараюсь вникнуть в курс дела по мере возможности.

Некоторое время мы молча шагаем по темным опустевшим улицам, петляя между зданиями, словно путая следы. К кромке тротуара сиротливо жмутся припаркованные до утра автомобили, выстроившись в длинный разноцветный ряд. Невысокие домики уютно льнут друг к другу, постепенно окунаясь во мрак ночи, разбавленный мягким светом фонарей. Запоздалые прохожие торопятся по своим делам. А мы послушно семеним следом за бело-рыжим комочком. Теодор следует инстинкту или давней привычке. Делает рывок, пробегает несколько десятков метров вперед и совершает резкий разворот. Убедившись, что ведомые им люди не

отстают, продолжает забег. Стоит нам немного сбавить шаг, он призывно тявкает, подбадривая и подгоняя.

– Замечательный пес, – улыбаюсь, наблюдая за повадками Тео.

– Мой вечный спутник. Кстати… Лиза, ты уже бывала в Лондоне? – интересуется Александра.

– Не приходилось.

– Я так и подумала! В Англии это имя редко сокращают до Лизы. Обычно Елизавета – Элиза, Лиззи, Лиз, Бетт, – непринужденно тараторит рыжеволосая спутница.

– А ты, значит, настоящая леди? – Хитро прищуриваюсь, не особо веря в ее благородное английское происхождение.

– Не-а! Скорее полукровка. Отец русский, а мама, действительно, была леди, – ее голос на мгновение грустнеет. – Если честно, я и сама живу здесь совсем недавно, – возвращает видимую беззаботность, которая мне кажется наигранной. Заметно, что воспоминания о родителях даются ей нелегко.

Невыносимо хочется выяснить подробности, но я боюсь задеть Шуру за живое. Мы не настолько близки, чтобы делиться сокровенным, но я очень хочу больше узнать о ее жизни, об истории ее семьи. Возможно, позднее она доверится мне и решится приоткрыть завесу тайны.

Занятые непринужденной беседой, мы подходим к коричневому трехэтажному дому с несколькими парадными входами, украшенными белыми колоннами.

– Пришли! – Шура указывает на одно из крылечек.

С чувством выполненного долга Теодор садится на ступеньки, ведущие к нужной двери, и дожидается нас. При нашем приближении пес начинает лаять, чем вызывает недовольство хозяйки. Шура сердито шикает на питомца, затем отпускает мой локоть и достает из кармана толстовки собачье печенье. В один миг угощение в форме косточки оказывается слизанным с ее узкой ладони и аппетитно схрумканным.

Склонившись над любимцем, запускает пальцы в его мягкую густую шерсть. Продолжая притворяться, что ласково говорит с собакой, Шура шепчет мне:

– Лиза? – услышав подтверждающее мычание, она продолжает. – Взгляни-ка в окно цокольного этажа. Украдкой.

Я поспешно исполняю просьбу, скользя взглядом по ярко светящимся в темноте окнам. В одном из них слегка дрогнула занавеска. Похоже, за нами наблюдают!

– В окно кто-то смотрел, – сообщаю об увиденном.

– Дьявол! – ругается девушка. – А все ты! – укоризненно смотрит на пса, и тот виновато опускает мордочку, тихо поскуливая.

– Кто здесь такой любопытный? – спрашиваю я.

– Соседка. Та еще мадам! Неугомонная сплетница и скандалистка! Встреча с ней – худшее наказание для меня. – Шура кривит губы. – Ладно, идем! Все равно попались. – Она отпирает парадную дверь, приглашая в тесный коридор.

Тео привычно рвется вперед, но тут же замирает у одной из квартир, откуда доносится истерическое кошачье шипение и быстрые шаги – такие тяжелые, что под ними скрипит пол.

На пороге возникает грузная бесформенная тетка в шелковом халате, с пучком осветленных волос на голове.

На широкой груди скрючилась дрожащая лысая кошка, обезумевшая не то от страха, не то от ярости. Животное старается вскарабкаться по хозяйке все выше, оставляя зацепки на халате. Толстуха только морщится и пытается утихомирить кошку.