Андрей Посняков - Улица Юных разведчиков

Пахнуло холодом – с реки подул ветер. Погладив пистолет по столу, комсомолец исчез в ночи. Хороший, наверное, парень… этот…

– Виктор его зовут, – шумно вздыхая, протянул Рокотов. – Я помню.

– Я тоже помню, – Костик слабо улыбнулся. – Цветков Виктор Валентинович, третий секретарь райкома ВЛКСМ.

– Ого!

– Так на табличке было написано. Ну, на двери кабинета.

Мотоцикл с треском помчал по Советской – бывшей Богородицкой – и затих где-то у моста, недалеко от дома, где когда-то, давным-давно, родился Николай Андреевич Римский-Корсаков, великий русский композитор.

– Интересно, поймают они ракетчика? – глянув на луну, спросил сам себя Колька. И сам себе же ответил:

– Наверное, должны. Вон их сколько! Еще и с мотоциклом.

Константин хмыкнул:

– Вместо мотоцикла лучше б собаку взяли!

– Ну да! Так, может, нет у них собаки-то?

– В НКВД – и нет?!

Со стороны реки послышались выстрелы…

– ТэТэ, – на слух определил Рокотов. – А это вот – винтовки. Наши бьют! Не-ет, возьмут все-таки гада! Жалко только – без нас.

Поймали шпиона или нет, было непонятно. В районной газете «Социалистическая стройка» ничего такого не писали. Да, верно, и не должны были писать. Все-таки – НКВД!

Почти во всех школах разметили госпитали, и друзья понимали, что учиться им в этом году вряд ли придется. По крайней мере, до тех пор, пока немцев не отгонят от города. Любка вместе с другими девчонками как раз в таком госпитале и работала, санитаркой, парней же направили копать рвы за городом, за Ленинградским переездом.

Руководил оборонными работами парень лет двадцати с небольшим, комсомолец из райкома. Звали его Леонид или попросту – Леня. Молодой, задорный, с юмором, он все время подбадривал ребят: рассказывал что-то веселое, учил правильно рыть окоп, и частенько сам брался за лопату.

– Вы, парни, как домой прилете – сразу мозоли йодом смажьте. Ясно?

– Ага.

– А ты вообще, не торопись, – пригладив рыжеватую челку, Леонид подошел к Костику, похлопал по плечу. – Вижу, трудно, братец. Да всем теперь трудно. Всей стране. Ну-ка, лопатку дай… Ага…

Скинув гимнастерку, комсомолец сноровисто заработал лопатой. Однако, разговор не прекращал, правда слова теперь бросал быстро, отрывисто. Как и землю, песок!

– Вот… здесь… площадка будет… Видишь? Как думаешь… для чего?

– Ммм… – задумался Костик. – Наверное – для наблюдателя?

– Нет. Не так.

– Тогда – для пулемета.

– А вот это – верно! Здесь «Максим» поставят. Штука убойная, но и возни с ним…

Выдохнув, Леонид передал лопату Косте и посмотрел на часы. Большие, с белым циферблатом, на широком коричневом ремешке:

– Еще двадцать минут работаем! Потом – перерыв.

– Лень! А в перерыв в лес можно? Ну там, грибов поискать…

– Можно, – тряхнув челкой, комсомолец рассмеялся. – Работу сделаем, можно и по грибы. Но – недолго.

Выпрыгнув из вырытого уже почти на половину окопа, Леонид направился ближе к дороге – размечать линию будущих противотанковых рвов, которые еще предстояло вырыть. Работа была тяжелая, трудная, ребята сильно уставали, но, все же были горды – их труд, наверняка, задержит врага, приближая победу. Еще повезло с начальством, Леонид оказался хорошим парнем, своим, все понимал. В лес вот, за грибами, отпустил… Другие начальники не отпускали.

На самом краю леса Костик нашел три подберезовика и один белый. Кольке Рокотову повезло больше – три белых и два подосиновика.

– Вон, смотри – лисички! – встав на старый пень, углядел Колька. – Берем!

Грибы – это хорошо, жаль только – недолго уже и до заморозков.

На западе, за дальним лесом, что-то громыхало – и это была не гроза. Артиллерийская канонада.

Затаив дыхание, ребята прислушались.

– Близко уже, – Рокотов покусал губы. – Наверное, у Липой…

– Да нет! – нерешительно возразил Костик. – Не могли враги так близко подойти.

– Подойдут – не пропустим! – спрыгнув с пня, Колька упрямо набычился. – Вон, какие рвы роем, окопы… Нет, ни за что не пройдут! Слышь, Костик…

Чуть помолчав, мальчишка оглянулся по сторонам и понизил голос:

– У нас Фищовице бабки говорят… Говорят, будто икону нашу, чудотворную, люди в небе видели! Нет, я пионер, и, конечно, ни в какого в бога не верю, ты не подумай! Понимаю, что врут, но… Икона-то наша – всей русской земле заступница.

Вскоре ребятам доверили еще одно важное дело. Направили на строительство военного аэродрома, километрах в шести от города у деревни Паголда. До войны здесь располагались колхозные поля, да и сейчас еще оставалась неубранной часть урожая. Правда, многие колоски сиротливо поникли, осунулись. Хлеба убирали, расчищали поле. Людей работало – множество, в основном женщины да подростки. Мужчин было мало, что и понятно – война. Почти все – на фронте.