Татьяна Рядчикова - Кай и Сёмик в Сказочной стране

– Мы, дядя Миша, идём из дачного посёлка, там Сёмик жил на даче со своей семьёй, хозяйка у него была девочка Вика, ей 7 лет, она в школу пойдёт. Так вот, Сёмика там потеряли, оставили, вернее, он сам ушёл погулять, а в это время, его не найдя, семья уехала. И теперь мы идём в город искать Вику.

– А у меня девочка жила, Машей звали. Они тоже на даче жили, а потом Маша с родителями в лес пошла по грибы да заблудилась. А тут я шёл, она сначала испугалась, а потом ничего, видит, что я добрый, так даже и полюбила меня. Я Машу в избу свою и привёл, она мне помогала: пол подметала, кашу варила, даже пирожки пекла. Ну вот, чтобы мама с папой не горевали и знали, что с Машей всё хорошо, она испекла пирожков да уговорила меня отнести короб с пирожками маме и папе в город, они у ж в город с дачи съехали. Ну, я и понёс. Несу-несу, очень пирожка хочется съесть, только сяду на пенёк, слышу голос Машин: «Не садись на пенёк, не ешь пирожок, неси матушке, неси батюшке». Ну, думаю, какая востроглазая, всё видит. Она и говорит: «Высоко сижу, далеко гляжу». Ну и донёс я короб с пирожками до их квартиры, позвонил, говорю: «Вот вам Машенька гостинец прислала». А тут из короба сама Маша и выскочила. То-то родители были рады, чуть не умерли от радости. А мне стало горестно. Машины родители стали меня утешать, в гости приглашать да говорят, что Маше надо в школу ходить, а в деревне вашей сказочной школы-то и нет. Я говорю: как это школы нет. Есть. Лесная школа, там и зайчата и бельчата и медвежата учатся. А родители своё заладили: детям человеческим нужна школа человеческая, а не звериная. Ну, больше я Маши и не видел, они вообще в другой город, говорят, переехали. Испугались дружить с медведем. С другой стороны, конечно, скучно ей было, Маше-то. Ладно, проехали, – медведь лапой смахнул слезу и вытер нос. Вы дальше-то куда отправитесь? Если будете идти дальше по дороге, выйдете к большому озеру, а там спросите, как вам в город пройти. А теперь давайте спать, утро вечера мудренее.

Старик и старуха

Проснувшись утром, позавтракали вчерашней кашей, друзья отправились дальше. Медведь махал им вслед мохнатой когтистой лапой и напутствовал:

– Вы, когда будете когда-либо мимо моей избушки проходить, не стесняйтесь, всегда заходите, буду очень рад.

Кай, Сёмик и Филиппок вышли на дорогу и продолжили свой путь. Солнце светило тепло и ярко, впереди друзья увидели озеро, сверкающее на солнце, как рыбья чешуя.

– Вот оно, озеро, о котором дядя Миша говорил! – воскликнул Кай.

На берегу озера они увидели покосившуюся старую избушку, перед избушкой сидела старуха и пряла свою пряжу. Посреди двора валялось разбитое корыто. У самой воды старик чинил свой старый невод.

– Здравствуйте, хозяева! – крикнул Кай. – Как поживаете? Как улов, – обратился он к старику.

– Здравствуйте, гости добрые, – отвечал старик. – Какой там улов, так, мальки мало-мало. А вот раньше, бывало, и золотую рыбку поймать доводилось

Старик с испугом взглянул на старуху, та злобно сверкнула на него глазами и снова уткнулась в свою пряжу, медленно крутя веретено.

– Ну, в хату я вас не приглашаю, там смотреть нечего, бедно у нас. А вот было время хоромы у нас тут стояли, а старуха-то моя барыней была.

– Не может быть, ведь и не скажешь и не подумаешь даже. Расскажи, дедушка, как это произошло, что вы так обеднели, – попросил Кай, а Сёмик с Филиппком придвинулись поближе, чтобы слышать лучше.

– А давайте разожжём костёр да повесим котелок и уху будем варить, а пока уха варится, я вам и расскажу про наше со старухой житьё-бытьё. – Старик налил воды в котелок, подвесил его над костром, положил в воду рыбу и картофелину. Все уселись вокруг костра и приготовились слушать старика.

– Ну, слушайте, друзья мои. Давно это было, ещё во времена царские да боярские, веков пять назад. Мы уж и тогда со старухой немолодые были, но в сказках время по-другому течёт, потому за пятьсот лет мы со старухой почти и не изменились. Так вот, избушка наша и в те поры была ветхая, но нам немного и надо было: я ловил рыбу неводом, а старуха пряла пряжу да вязала носки, варежки. Иногда улов был хороший, а иногда и ничего не было. И вот однажды закинул я невод, вытянул, а там одна тина, закинул другой раз, вытянул – одна трава морская, но уж третий раз закинул и вытащил невод, а там одна рыбёшка, но чудная такая, не простая, а золотая и говорит человеческим голосом: «Отпусти меня, старче, а я твоё любое желание исполню». – «Да не надо мне ничего, рыбка, плыви себе с богом в синее море, резвись на просторе». Отпусти и домой пришёл, старухе-то и рассказал на свою голову про то, как рыбку волшебную поймал да отпустил. Ох, как накинулась на меня старуха, обзываться начала: и простофиля, и дурачина я. Заставила идти к рыбке и просить новое корыто, наше, действительно, пришло в негодность, сами видели. Позвал я рыбку, приплыла золотая рыбка, рассказал я ей про корыто. А рыбка весело так сказала, чтоб шёл я домой и ни р чём не беспокоился, будет старухе новое корыто. Прихожу домой – точно, корыто новое, а старуха старая. И опять ругается и к рыбке посылает просить новую избу. Стыдно мне на поклон к рыбке снова идти, а старуху боюсь, со света сживёт, если не исполнить её приказания. Да и то правда, избушка-то наша совсем покосилась. Кликнул я рыбку, приплыла рыбка, рассказал я ей про старуху и избу. Ответила рыбка: «Ступай себе с богом, будет вам новая изба». Воротился я – точно, новая изба, а на крыльце старуха злющая ругается: «Не хочу, говорит, быть крестьянкой, а хочу быть столбовою дворянкой». А столбовые дворяне – это саамы родовитые древние дворяне, которые и родились дворянами. Повесил я голову ниже плеч, снова к морю пошёл, а море уже такое неспокойное, кликнул рыбку, приплыла рыбка, сказал я новую дурость старухи. Рыбка опять пообещала, что будет старуха столбовою дворянкой. Вернулся я домой, глядь, а уже не изба стоит, а терем, а на крыльце стоит моя старуха в парче, в соболях одетая, на пальцах кольца золотые, на шее ожерелье жемчужное. Спрашиваю: «Ну, теперь-то твоя душенька довольна»? А она как зыркнет на меня и послала на конюшню служить. Думаю, лищь бы отстала. Но прошла неделя и старуха совсем сбесилась. Не хочет быть уже столбовою дворянкой, а хочет быть волною царицей. Пошёл я опять к морю, почернело море. Кликнул я рыбку, приплыла рыбка, рассказал я про новую причуду старухи, рыбка сказала: «Ступай себе с богом, будет старуха твоя царицей». Воротился я домой, а там пир горой: старуха сидит за столом, а бояре ей прислуживают: вина заморские наливают, она пряником печатным закусывает. Меня взашей прогнали, чуть саблями не зарубили. Прошло недели две, опять старуха зовёт и говорит, что надоело ей быть царицей, а хочет она быть владычицей морскою и чтобы золотая рыбка ей служила на посылках. Совсем старуха сбрендила. Пошёл я к морю, а на море буря разыграла, стал я звать рыбку, приплыла она, высказал я ей просьбу полоумной старухи, ничего не ответила рыбка, а только хвостом махнула и уплыла. Вернулся я домой, а там сидит моя старуха у разбитого корыта. Вот с тех пор так и живём.